Юбилейная экспедиция "Эверест - 2003"

 

 

5.05.2003, Анатолий Мошников: "неспособность есть не добродетель, а бессилие". Тибетская мудрость.

Чтобы было ясно по продвижению и положению. На 04.05. установлены лагерь на 7000 м (2 палатки) и лагерь на 7700 м (одна палатка), и на 7500 м - заброска (2 палатки, одна для лагеря 7700 и одна должна уйти наверх на 8300 в штурмовой лагерь). Сейчас все внизу и, похоже, до 06.05. никто не выйдет наверх - ждем погоду. Планируем выход для укрепления лагеря на 7700 и установки палатки на 8300 и следующий выход - попытка штурма-
Грустно. Пришел ветер и вокруг стало неуютно. Пыль проникает в палатки, скрипит на зубах и создает дискомфорт в душе. Ветер усиливается и рвет оттяжки палаток, комкает тенты и уносит прочь, весело играя ими и смеясь в наши обескураженные лица. Гордая громада Эвереста, дьявольски снабженная белым ревущим шлейфом, привычно нависая над БЛ, сначала неслась вскачь куда-то прочь и вдруг пропала, окутанная клубами снежной пыли, но его величие незримо ощущалось и в невидимом отдалении-
Сегодня (03.05.) вернулись сверху Марина с Олегом, слегка потрепанные ветром и обескураженные увиденным, но с надеждой в глазах и, главное, не без чаяния на светлое будущее (наверное, это лучшее достижение всего нашего славного советского прошлого). Они и принесли известия сверху о первых потерях:
- лагерь на 7500 м снесло почти целиком (московская палатка, австралийская и еще чьи-то-), что стало с нашей палаткой на 7700 м - одному Богу известно, но думать о ее судьбе не хочется-
- лагерь на Северном седле пострадал больше - крайние палатки порвало или снесло (точное количество неизвестно), наши в середине, к счастью, пока устояли-
- на леднике весь снег сдуло и простая раньше прогулка по нему превратилась в преодоление ледового пространства со страховкой и риском быть сдутым в бездонную трещину, если зазеваешься, а способ передвижения древний - одно колено упирается в лед, палки уперты в противовес, а плечо против ветра.
- в передовом базовом лагере на 6400 м потери меньше - сломало стойку, но вовремя наложенный бандаж пока спас нашу кухню от разрушения, меньше повезло корейцам - их палатка не выдержала-
А НА ЗАВТРА ПРОГНОЗ ВЫДАЕТ УСИЛЕНИЕ ВЕТРА-
Итак, возвращаясь назад к событиям, людям и мыслям.
Мы обжились уже в АВС, он стал для нас привычным и ночи в нем уже не напоминают кошмарные беспамятства с бесчисленным количеством сюжетов, вырвавшихся из подсознания и оставляющих к утру сухость в горле и тягость в душе. Быт наладился и тибетский китченбой (поваренок по-нашему) радует простыми незамысловатыми блюдами, которые уже не тревожат наши желудки томительным ожиданием грядущей катастрофы, а мягко проскользнув внутрь нежно успокаиваются и вселяют надежду на завтрашний день.
Путь от АВС до Северного седла тоже стал привычным и обыденным. Кто за 1 час, кто за 2 (большинство) преодолевают мореный взлет, уставленный палатками лагерей со всего мира и сопровождающий идущих запахами еды, изредка удушливым дымом кизяка и разноголосым гомоном людей. Далее попадаешь на оглушающий тишиной ледник, где ненадолго растворяешься в бесконечном белом величии Голгофы Эвереста и все суетные человеческие желания отодвигаются, и минуты тянутся бесконечно, наполняя жизнь иным смыслом и виденьем. До снежно-ледового взлета перепадом около 400 метров.
Оговорюсь сразу, что здесь ситуация изменилась в корне и романтикой уже не пахнет. После того как мы провесили этот участок перильной веревкой, прошла железная когорта высотных шерпов. Они работают споро и умело, многие даже высоко профессионально и без особых сантиментов. Работа есть работа. Не можешь - отойди и не мешай. Они провесили вторую нитку для спуска. Это необходимо, если учитывать объем работ и количество людей. Пока "белых" людей (т.н. клиентов) здесь немного. Все ждут, чтобы шерпы (оговорюсь сразу - шерпа - это народность, в основном, из них состоит отряд высотных помощников, но есть и непальцы, и тибетцы) поставили палатки, снабдили их продуктами, газом, а иногда и карематами со спальными мешками. Только тогда появляются клиенты. Иногда только сфотографировать и вниз, иногда уже с ночевкой. Попробовать. А впереди у ребят (шерпов) еще более бешеная работа обновить, а то и провесить новые перила на 7500 - 7700, установить новый лагерь, оснастить его всем, включая кислород (многие уже с этой высоты берегут свое здоровье и разум), и снова вперед на заоблачную высоту - 8300. Здесь и будут установлены последние лагеря, откуда берется старт на святая святых - высочайшую точку Земли. Конечно, не всем удастся преодолеть последние полверсты, в кислородных масках, тяжело дыша и с трудом осознавая грядущую реальность. Но это еще впереди. А пока наши жалкие попытки вмешаться в индустриальный процесс и внести немного романтики в освоении пути к великому разбились обо все понимающую улыбку знаменитых шерпов и утреннюю молитву на Северном седле (и построение, как ни странно-) и стройную колонну медленно и неуклонно ползущую наверх. Я с уважением и без иронии отношусь к такой работе и знаю что почем, но с сожалением вспоминаю о своих грезах и одиночестве в этом огромном и удивительном заснеженном царстве в 1990 году и наших 4-х (а не 50-и) одиноких палатках на Северном седле и иногда даже представляю каково было первопроходцам Меллори с Ирвином в их будущем вечном одиночестве.
А пока рабочие будни и очереди на Северное седло из клиентов, решивших, что пришла пора акклиматизироваться, и ринувшихся вверх. Замечания в мой адрес что мол эта веревка спусковая и непонимание, когда объясняешь, что по одной перильной веревке можно ходить по одному, ну, в крайнем случае, по двое умных, но никак не по 10 человек и что я освобожу веревку, когда сверху будет кто-либо спускаться - в общем бардак, от которого старался убежать из города и в который попал не чая на краю света-
Конечно есть и хорошие стороны - неожиданные встречи, разговоры, общие знакомые в разных концах света, да и просто усталая улыбка, дарованная в конце дня, когда выжатый высотой за день ты думаешь только о том, чтобы забраться в спальник и все дневные заботы отодвинуть подальше, и, согретый теплом воспоминаний о близких и любимых, забыться и грезить до утра, до нового рассвета, забот и действий. Да много чего из увиденного вокруг впечатляет больше чем фильмы, якобы о восхождениях и природе.
Ночной Эверест, подсвеченный далекими зарницами и ежеминутно меняющий свое обличье, то непозволительно доступный и близкий, окрашенный лунным светом, то кроваво-грозный, уносящийся в поднебесье и расправляющий свои невидимые крылья, подхваченные млечным путем, несущимся с бешеной скоростью в вечности. Он вообще разный в разное время, но одно постоянно - это его присутствие, где бы ты ни находился, даже скрывшийся за поворотом, он незримо, но слышно отряхивается чуть ворча камнепадами и достает тебя в укромных уголках ледяным дыханием ветра и резкими уколами снежинок в лицо.
Завораживающие горловые крики уларов, удивительно доверчивых птиц (кстати, священных в Тибете и посягнувшему на них грозит отрубание руки-), которые простодушно распушив хвост, как павлины, любовно преследуют курочек по каменистым склонам и бесстрашно игнорирующих окружающих. Ледяное великолепие Центрального Ронгбука, голубым ожерельем льда оттеняющего каменный хаос, безмолвие замерзших озер и возвышающееся над всем белого спокойствия гор.
И закаты на Северном седле, совершенные по смене нерукотворных декораций, завораживающей игре светотени на облаках из умирающего солнца, блеска медленно падающих снежинок и музыки, возникающей ниоткуда и держащей в напряжении до последнего отблеска. Медленно гаснущие горы. Сменяются жизненно утверждающие тона на смертельно бледные и опять-таки Эверест над всем этим, как последний оплот не желающий расстаться с желтым оперением. Но вот и его медленно заливает красными тонами, постепенно меркнущими, на смену которым приходят пронзительно холодные сумерки без жизни, иллюзий и надежд.
Суровый рассвет живительным теплом солнца касается палаток и возвращает к жизни из кошмаров ночных видений. Протяжно кричат шерпы, уходящие вверх с очередным грузом, а мы осторожно раскачиваем свой организм и возвращаем его к жизни чашкой кофе, готовимся к спуску вниз.
Часть работы - установка лагеря на 7700 м выполнена и нужно дать отдых измученному телу, немного подкормить (на высотах выше 7000 м процесс приема пищи иногда превращается в лотерею типа пройдет или...) и вообще отдохнуть от борьбы с холодом, ветром и усталостью. Дорога вниз длинная и разные мысли и воспоминания приходят в голову. Как явственно видели профиль Сталина на скалах с Катькой Ивановой в 1990 и не могли отыскать снова в 1998 с Серегой Арсентьевым, как еле заметная и местами теряющаяся тропа превратилась в хорошую отмаркированную сейчас, но удобренную ячьим пометом почти на всем пути, да вдобавок пахнущую иногда парфюмом. Да много чего. Как высота незаметно обволакивает и нежно, как женщина, убаюкивает, лишая силы и воли и заманивает в манящие опасные дали, тихонько нашептывая чего-то. Мол все будет хорошо, ты не волнуйся, устал - приляг, отдохни, поспишь и пройдет все, как наваждение стряхиваешь приятный речитатив и снова оставляешь за собой нелегкие километры тропы к базовому лагерю. Но всему, наверное, приходит конец и Базовый лагерь тихо приветствует тихим рокотом генератора и горячей чашкой чая.
Дни отдыха по-своему будничны и не интересны - стирка, лечение саднящего горла и разговоры, разговоры и планы на следующий выход. Иногда, правда, приходят гости и темы мировые как страсти бушуют под крышей нашей столовой до позднего вечера.
Четверо из наших уехали в Таши - дзонг, небольшое селение в 60 км и на высоте 4100 м. Все-таки на километр ниже и можно немного оттянуться свежим мясом и скудными фруктами. Остальные борются с ветром, укрепляют палатки и с надеждой смотрят в сторону Эвереста-
P.S. Да, несколько слов о нашем докторе. Дима Прютц. Я вообще за то, чтобы люди любили свое дело и делали его профессионально и с душой. Но ни в одной экспедиции (немного лукавлю, потому что в далеком 1986, оставившим осадок от невозможности "сделать" зимнюю Корженеву, Дима - студент 6 курса вытянул нас четверых, несмотря на наличие более опытных других 4-х врачей-) я не встречал такого душевного участия, внимательности и заботы со стороны врача. Мало того, что члены других экспедиций находят неподдельное участие и помощь, что шерпы приводят своих родственников и друзей, мне кажется, что и наше здоровье пока только крепнет (тьфу, тьфу-), благодаря Диминым чарам.