С. Богомолов. Канченджанга 89. Часть 2

Home: главные новости российского и зарубежного альпинизма

Сергей Богомолов (Саратов)

Канченджанга -89

(часть 2)

Канченджанга-89

Старший тренер-Иванов Валентин Андреевич-(1941-2013).

Зимой 1988 года технический сбор в Чимбулаке. А летом грандиозный траверс пик Важи Пшавелла – пик Победы – пик Военных топографов, 18 км, на всё про всё 10 дней. Перед Победой выдали снарягу. У многих она впервые. Когда пошли на выход, то по ходу подгоняли все что терло и кололо. Я вырезал утеплитель на внутреннем вкладыше пластиковых ботинок на щиколотках, так как после двух часов ходьбы невозможно было двигаться. На переходе Важа – Обелиск шли связанные, но по гольному льду. Улететь могли в сторону Китая только на раз всей связкой. Потом на разборе разгорелась жаркая дискуссия – правильно или неправильно это. Ближе к востоку от вершины нашли сидящую мумию альпиниста. Это альпинист из киевского «Спартака», команда погибла в 1984 году. На ногу намотана верёвка, уходящая в снег за карниз. Когда её вытащили, она оказалась обрезанной. Похоронили, заложив камнями. В 1985 как раз была поисково-спасательная экспедиция по этому поводу ЦС «Спартака» под руководством Студенина Бориса Андреевича. Но среди ледовых сераков на перевал Дикий попали в ледопад двое. Травмы, транспортировка, вертолёт и мероприятие было закрыто. На Победу в том году уже заходил в советско-американской экспедиции. У нас же Хрищатый случайно нашёл вмёрзший в лёд дневник участника восхождения 1955 года.
На осень было запланировано углублённое медобследование. Мероприятие необходимое, но не знали, что от него ожидать. Когда Гришу Лунякова на отборках на Эверест – 82 отстранили от участия с мотивировкой –« высокое МПК (было 92 единицы, такое же как у Гунде Свана, шведского лыжника, 4-х кратного олимпийского чемпиона)», - то есть способность организма максимально вырабатывать свой энергетический потенциал – «жаль, в нем потерян олимпийский чемпион в циклических видах спорта, а у вас - вот он на стене выработает всю свою энергию и отпадёт как муха …!?»
И вот наконец-то самолёт Москва – Бомбей – Калькутта. Почему Калькутта, а не Дели и Катманду, узнал только сейчас на вечере от Мысловского. Опять из-за денег. Были такие рейсы, на которых развозили книги на русском языке для популяризации. Договорились и полетели. В Бомбее нас из самолета не выпустили из-за пожара. В Калькутте уже поздно вечером, а выезжали в пять утра автобусом. Решили посмотреть город, вышли из отеля, напротив публичный дом, «работницы» предлагали услуги, ретировались. Подходили люди, плохо одетые, грязные, просили милостыню, шли за тобой с протянутой рукой. Люди спали на тротуаре или в оконных углублениях, у некоторых на ногах короста, язвы, тут же мать кормила младенца. Откровенно говоря, были ошеломлены всем увиденным.
Выехали в пять утра, поехали на север к границе с Непалом, город уже кончился, а улица не кончалась. Дома, лавки, люди и так бесконечно. Шофёр беспрерывно сигналил, доктор, Валера Карпенко, подсчитал, что максимальное время без сигнала – две минуты. Автобус, раскрашенный как динозавр на карнавале, «вела» целая команда: шофёр – сингх - чалма, усы, борода, остроконечные ботинки, дальше механик – заправить, отремонтировать, шофёр ни-ни и ещё мальчик на побегушках – он свистел, стучал по стенке автобуса, иногда выбегал вперёд, чтобы отогнать нерадивую козу или корову. А корову давить совсем нельзя, свято, восемь лет тюрьмы!
Сразу до места назначения не доехали. Остановились на «автовокзале» какого-то посёлка. Хотелось есть, было много харчёвен, но как куры на шесте, никак не могли усесться ни в какую, пугала антисанитария. Но делать нечего, мужались и решились. Легли, кто где, на рюкзаках в автобусе, кто спал на циновках в ночлежках встали в четыре утра, заеденные блохами». Поздним утром доехали до нашего пункта назначения поселка Джогбани. Возникли проблемы, груз наш здесь, но нет руководства, и выяснилась неприятная ситуация – в этом пограничном пункте уже 10 лет нет проезда иностранцам. Причина, как потом узнали, проста – в бедности района, не хотели показывать. Целый день ходили по одной улице, полицейский запретил приближаться к пограничному шлагбауму ближе, чем на 100 метров и фотографировать. Вот местные окружили Володю Сувигу, слышно как он доказывает – «да я такой же «драйвер» (шофёр) как и вы!», - а в ответ – «э..э..э… «драйвер» с золотым фиксом не бывает!» А вот корова «создала» очередную «лепёшку» и тут же женщина её подобрала, это уже достояние – топливо для очага.
Но ничего вечного нет и все проблемы когда-то решаются. Объехав 200 км, мы перебрались в город Биратнагар, а через пару дней в деревушку Базантапур, откуда и стартанули в треккинг к базовому лагерю. В сумме у нас 20 тонн груза и это вылилось в 650 носильщиков. Каждый нёс по 30 кг, получая 40-60 рупий, но некоторые брали по два груза. Для сравнения – за раз можно было поесть рису, основной их пищи, на 12-15 рупий.
Караван растянулся на две недели, движение из-за муссонов по верху гребня, примерно на 3000 метров. Во время непогоды, снега, портеры снимали сланцы, в них ещё хуже. Ноги у всех жилистые, хорошо развиты икроножные мышцы, бёдра, ступни огрублены, у многих глубокие трещины на пятках. Но возникали трудности не привычные для нас. Снег и холод распугал многих портеров и они, побросав грузы кто-где, разбежались. Выручил офицер связи, применив резкие меры, посадил в полицейский участок шестерых и сказал, что посадит и их семьи. Слух быстро разнёсся и возымел действие, все грузы постепенно снесли в одно место, недовольные ушли, а нам пришлось набирать новых портеров. Или другая ситуация. Основная дорога шла по гребню с двумя опасными переходами, поэтому пошли низом долины через лесную чащобу с крутыми склонами. Портеры стали требовать увеличения зарплаты за опасную дорогу, а у нас смета, по которой 60 рупий и не больше. Столкнулись две системы – они требовали за больший и опасный труд большей оплаты, а мы говорили, что договор дороже денег – они в ответ, что о такой дороге вы нам не говорили. Мы застряли на четыре дня . Сирдар (старший над носильщиками) подключил ледовых носильщиков, это отдельные люди для работы на леднике. Им было положено выдать одежду, обувь и подстилки. Из-за оптимизации наших расходов в Союзе этот вопрос решили с помощью киногруппы. Лёня Трощиненко достал б/у шинели Нахимовского училища и неликвид фабрики «Скороход» - резиновые сапоги большого размера. Когда всю эту компанию одели, то получилось суперэкзотическое зрелище в сапогах и в шинелках с блестящими пуговицами. Без смеха нельзя было смотреть, некоторые залазили в сапоги прямо в кедах. За этот прокол, в конце экспедиции, пришлось расплачиваться деньгами.
Сделав по 3-4 ходки по леднику, все добралась до базового лагеря на 5500м. Во время забросок у носильщиков кончился их любимый рис, были перебои со снабжением. Так они стали вскрывать наши баулы и выискивать высотные пайки. Потом мы встречали на снегу брошенные вскрытые и несъеденные банки с икрой. Оказалось, что они «рыбьи яйца» не едят.
Началась работа на горе. Заброска грузов и обработка маршрута служили нам одновременно и акклиматизацией. По идее нам должны были помогать 16 высотных носильщиков, объём работы большой и они были запланированы. При опросе, о желании быть на вершине, согласие дали человек десять. Для них это было важно, восходитель резко повышал свой статус. Но поначалу мы занялись их обучением передвижения на жумарах по верёвкам, поскольку, сразу же за базовым лагерем, был крутой снежно-ледовый взлёт, что нас озадачило. Погода стояла переменчивая, солнечная сменялась снегопадами и приличным холодом. Я жил в кемпинге с Мишей Можаевым и было здорово, когда он был на выходе, можно было залезть сразу в два спальника и соответственно для него, когда я уходил.

Вспомним тех, кто сделал большое дело, но их сейчас рядом с нами нет!

Канченджанга-89