Борис Васильев (Санкт Петербург)

"Уходят, уходят, уходят друзья…"

ВАСИЛЬЕВ Борис Петрович

Профессор, ученый секретарь диссертационного совета ГМТУ. Мастер спорта международного класса, 3-кратный чемпион и многократный призер чемпионатов СССР  по альпинизму, судья республиканской категории.
Совершил более 130 восхождений в горах Кавказа, Памира, Тянь-Шаня, а также за рубежом в Альпах, Высоких Татрах, Атласских горах (Африка). В их числе 15 восхождений высшей 6-й категории сложности, 14 первопрохождений и первовосхождений. Многократный чемпион и призер различных первенств по скалолазанию.

Памяти Саши Липчинского

ГРАНИ СПОРТИВНОГО УСПЕХА.

В 1979г в рамках Чемпионата СССР по альпинизму впервые проводились очные соревнования в скальном классе, в которых принимала участие и сборная команда Спорткомитета Ленинграда. Местом проведения соревнований был выбран невысокий хребет Ак-кая, расположенный в северных отрогах Главного Кавказского хребта в районе ущелья Безенги. В спортивном отношении хребет совершенно не был освоен. Он представляет собой почти отвесный скальный массив протяженностью более 2 км (основная его часть) и перепадом высот 600-700 м. На фоне расположенных в районе Безенги вершин высотой более 5000 метров Ак-кая долгое время не привлекала внимания альпинистов как объект восхождений. Но для проведения соревнований в скальном классе восхождений это было идеальное место.

В соревнованиях участвовали 10 команд из различных городов и республик СССР, спортивных обществ и альплагерей. Все участники впервые увидели этот массив только накануне соревнований. Каждой команде предстояло наметить "свой" маршрут, нанести его на судейские фотографии и представить их в судейскую коллегию вместе с разработанным тактическим планом восхождения. Серьезное впечатление производила центральная часть массива, составленная из отвесных бастионов. Маршрут здесь можно выбрать на любой вкус и неудивительно, что у семи команд, которые сосредоточили свое внимание на этой части массива, маршруты оказались разные, непересекающиеся друг с другом. Сразу отпадал вопрос о жеребьевке. На наш взгляд, был у центральных маршрутов один существенный недостаток: стена разделена пополам горизонтальной полкой, в некоторых местах довольно широкой, что, естественно, упрощало тактику прохождения маршрутов и, следовательно, снижало судейскую оценку. Наблюдая
ажиотажный интерес команд к средней части стены, мы стали изучать другие возможные варианты в ее левой и правой частях.

В правой части стена понижается и потому маршруты здесь более короткие. Левая часть привлекла наше внимание общей равномерной крутизной 80-90° и полным отсутствием каких-либо полок даже для отдыха. Особенно впечатляюще выглядела верхняя часть стены – 200-метровый нависающий пояс скал. Наше предпочтение было отдано именно этой части. Маршрут был намечен прямо по центру левого бастиона в направлении темного камина, который просматривался в верхнем нависающем поясе.

Через 2 дня, уже накануне старта, выяснилось, что правее нас по системе каминов проложила свой путь команда Украины (рук. С.Бершов) – основной наш соперник. Другая сильная команда альплагеря "Домбай" (рук. О. Шаров) наметила маршрут левее нашего. Все остальные команды выбрали маршруты в центральной части стены.  Было ясно, что сложность всех маршрутов, выбранных командами (1-я судейская оценка), отличается не намного. Теперь все будет зависеть от грамотного составления и четкого выполнения тактического плана, что в значительной мере определяет качество восхождения (2-я судейская оценка).

Участникам предстояла кропотливая подготовительная работа к восхождению, на что выделялось 2 дня. Главным было определение роли каждого участника команды на маршруте в зависимости от его индивидуальных возможностей.

Когда в Спорткомитете мне предложили сформировать команду, которая могла бы достойно выступить на Чемпионате СССР в скальном классе, я прежде всего заручился согласием Саши Липчинского, которого на тот период считал сильнейшим спортсменом в Ленинграде, идеально подходящим для соревнований в скальном классе. С ним мы знакомы были еще по совместным занятиям скалолазанием в секции ЛЭТИ. Саша был еще студентом, а я учился в аспирантуре и был тренером скалолазов. В те времена в секции тренировались многие известные в будущем спортсмены: Олег Капитанов (тогда председатель секции, в настоящее время Президент Федерации альпинизма СПб), Юрий Смирнов (долгое время потом возглавлявший скалолазание в Ленинграде), Анатолий Филановский (первый Чемпион соревнований по скалолазанию на "Приз Крымских партизан"), Лев и Ирина Сапожковы, Серафима Орехова, Вера Котова и другие. Саша Липчинский среди всех выделялся, прежде всего, своими физическими данными. Наблюдая со стороны его лазание на сложных участках скал, было трудно определить насколько это действительно сложно. Своей мягкой манерой лазания он чем-то напоминал мне Михаила Хергиани – "тигра скал" в те времена.

В дальнейшем спортивная судьба неоднократно сводила нас с Сашей в одной команде на городских и Всесоюзных соревнованиях по скалолазанию. Как правило, из хороших скалолазов формируются высококлассные альпинисты. В течение ряда лет Саша был в числе ведущих спортсменов сборной команды ЛОС СДСО "Буревестник" по альпинизму (руководитель Ф.Житенев), стал трехкратным Чемпионом СССР по альпинизму в технически сложных классах восхождений. Мне довелось вместе с ним и группой мастеров спорта из ЛЭТИ участвовать в Чемпионате СССР по альпинизму 1976 года в классе технически сложных восхождений (п. С.Андреева, 3-е место).

Георгий Щедрин,  воспитанник секции альпинизма Военно-Механического института, принимал участие во всех ленинградских соревнованиях. В 1977 г., выступая вместе с Сашей Липчинским. в составе сборной команды ЛОС СДСО "Буревестник" (руководитель Ю.Горенчук), он стал Чемпионом СССР по альпинизму в классе технически сложных восхождений (п.Гаумыш по С. стене). В следующем, 1978 г. ленинградские мастера спорта Б. Кораблин – руководитель, Б. Васильев – тренер, А. Грачев, Г. Щедрин и Э.Оше составили команду для участия в Чемпионате СССР по альпинизму в скальном классе, который проводился в районе альплагеря "Узункол". Перед этим мы с Георгием прошли классный маршрут на в. Кирпич по Южной стене, спрямив на треть нижнюю часть маршрута Ю. Черносливина. Своей работой на этом восхождении Георгий произвел на меня самое благоприятное впечатление, выполняя всю многотрудную работу по организации продвижения команды по отвесной стене. Мы стали Чемпионами СССР в скальном классе, пройдя Южную стену в. Замок. Я предложил Г. Щедрину принять участие в соревнованиях теперь уже очного скального класса в составе сборной команды г. Ленинграда.

В команду была приглашена также тройка сильнейших альпинистов и скалолазов из секции ЛПИ: Геннадий Гаврилов, мастер спорта СССР по альпинизму и скалолазанию; Михаил Петров, мастер спорта СССР по альпинизму и кандидат в мастера спорта по скалолазанию; Евгений Лобачев, кандидат в мастера спорта по альпинизму и мастер спорта СССР по скалолазанию. Из всех троих только с Геной мне довелось совершить восхождения, причем во Французских Альпах. В 1974 г. ленинградской командой (Б. Васильев, А. Грачев, Г. Гаврилов, Ю. Манойлов) были пройдены 2 маршрута международного класса на вершины Пти-Дрю и Гран-Капуцин. Гена меня тогда приятно удивил своей работоспособностью и силовой выносливостью. Наблюдая за его работой первым, у меня складывалось впечатление, что понятие усталость для него не существует. Двумя годами ранее, в 1972 г, Гена Гаврилов вместе с Сашей Липчинским. в составе делегации СССР побывали на Олимпийских играх в Мюнхене. Их задачей была демонстрация скалолазания как перспективного вида спорта для возможного включения в программу будущих Олимпийских игр.

Для меня вопрос о четвертом участнике команды был решен еще в городе в пользу Геннадия, о чем я честно сказал Мише и Жене. Но в горах всякое бывает, и окончательный состав команды мог быть определен только после тренировочных сборов накануне Чемпионата. Местом проведения сборов мы, естественно, выбрали район Безенги, расположившись своей немногочисленной группой возле альплагеря "Безенги". Для тренировки выбрали преимущественно скальные маршруты: двойка (Б. Васильев, А. Липчинский) – на пик Урал, 5Б к.тр.; остальные под руководством Г. Щедрина – на в. Миссес-Тау, 5Б к.тр. Мне интересно было узнать мнение Щедрина о политехнической тройке, к тому же ему нужна была схоженность с Гавриловым. После этих восхождений состав команды был определен окончательно в первоначальном варианте.

– Что возьмем для ночевки, Боб? – Георгий отвечает за быт и питание участников на маршруте.
Палатку точно не берем, на стене ее не поставишь. А запланированную одну ночевку под нависающим верхним поясом скал проведем под индивидуальными накидками. Заявленные маршруты уже сданы в судейскую коллегию, в течение двух дней все команды должны выйти на свои маршруты. Идет интенсивная подготовка команд к восхождению. С утра Саша и Гена ушли под маршрут для наблюдения и уточнения деталей. Вернулись к обеду, в руках у Саши – огромный гриб-шампиньон. Грибов там было много, мы их постоянно включали их в свой рацион. Но такой как принес Саша, я видел впервые (диаметр его шляпки 30 см).

Общее мнение наблюдателей – нужна обработка нижнего бастиона. В средней части его перекрывает внушительный карниз, на котором можно застрять, если идти без обработки, как предполагалось ранее. Правилами соревнований обработка разрешена, но не более одной веревки (40 м). Решаем завтра с утра выйти под маршрут и во второй половине дня, когда со стены уйдет солнце и угроза камнепадов сократится до приемлемого уровня, обработать нижний бастион. Срочно были скорректированы наши документы в судейской коллегии: в первоначальном их варианте обработка не планировалась.

– Боб, а шлямбурные крючья берем? – Саша отвечает за "железо", он придирчиво отбирает скальные крючья, закладки, молотки и т.д.
Я знаю, что он шлямбура не любит, как, впрочем, и я. Однако уже на монолитном нижнем бастионе могут возникнуть проблемы при прохождении карниза и по настоянию Гены, которому по плану завтра предстоит на нем работать, берем 10 шлямбурных крючьев. Половина из них ушла как раз на нижний бастион.
Вопросы возникали постоянно. Обо всем в мельчайших подробностях нужно было договориться и принять быстрые решения, т.к. время уже поджимало. Активно помогают нам запасные участники команды, а теперь наблюдатели Миша и Женя: горелки, накидки, персональные пакетики с продуктами дневного рациона и т.д. и т.п., их помощь дорогого стоит.

Уже почти в темноте с обработки нижней части стены возвратилась двойка Гена и Георгий ("Г" в квадрате, как мы их называли). Мы им даже подсвечивали фонариком, чтобы не проскочили мимо палатки. Усталые и возбужденные, обработчики делились впечатлениями за ужином. Гена повредил локоть левой руки при попытке пройти лазанием карниз, на котором действительно никак не удавалось забить обычные крючья. Травма была не слишком серьезной, ему все же удалось преодолеть карниз и выйти к гроту. К утру, правда, локоть его распух, и впереди в дальнейшем работали Саша и я.
К 7.00 следующего дня мы уже были под маршрутом. Первым по навешенной веревке ушел я. Ключевым местом 1-го дня восхождения является 85-метровый монолитный гладкий отвес в средней части стены: лазание на пределе, некоторые участки проходятся только на искусственных точках опоры. Мне достался на этой стене участок с нашлепками рыхлой породы ("блинами"), которые непонятным образом удерживались на отвесе. Пришлось обходить эти "блины", да еще следить, чтобы веревкой не задеть и не свалить их на нижних.

До намеченного места ночевки в этот день мы добирались 13 часов, работая поочередно с Сашей практически без остановки. Оставался еще примерно час светлого времени, и мы с Сашей решили разведать дальнейший путь. Гена и Георгий занялись поисками возможных вариантов ночевки. Немного правее под навесом просматривалось безопасное место, но было непонятно можно ли там собраться вместе?

Саша ушел под основание нависающего пояса и я, прихватив еще одну веревку и немного крючьев, последовал за ним. К нашему разочарованию то, что при наблюдении снизу смотрелось камином, в действительности оказалось огромной мокрой нишей, с потолка и по стенкам которой сочилась вода. А сам нависающий камин был гораздо выше. Но добираться до него через эту мрачную нишу ни у меня, ни у Саши желания не возникло. Единственный вариант – проложить путь левее ниши по белой совершенно отвесной 90-метровой стене с нависанием (карнизом) и потом уже войти в камин. Саша решил попробовать полезть.

Стена сложена из рыхлой породы, все ненадежно, порода вываливается кусками. К тому же очень круто (90 и более градусов). С помощью молотка Саша расчищает места для крючьев и закладок, надежнее выглядят закладки.
Пройдя метров 15 по стене, он забивает самый большой крюк, рядом для надежности вставляет закладку, на них закрепляет веревку и уже в сумерках спускается, чертыхаясь. 
Тем временем наши "Г" в квадрате, устроившись сидя на узеньких полочках в 4-х метрах друг от друга, занимаются приготовлением пищи. Нам же было предложено "ложе" получше – 2 полочки в метре друг над другом, на которых можно даже протянуть ноги, но только если лечь боком и прижаться к стенке. На спину лечь не получается – половина тела свешивается. Разыграли с Сашей кому спать вверху, а кому внизу. Мне досталось верхнее ложе, а, значит, нужно себя привязать так, чтобы не свалиться и не свалить ничего на Сашу. Георгий исполняет роль челнока-официанта: пользуясь веревочными перилами разносит всем горячий ужин. Пошел дождь, перешедший в мокрый снег. И хотя мы под навесом, это укрытие, как известно, только временное. Вскоре с потолка начало капать, а по стенкам потекли ручейки. Желания вытянуть ноги больше не возникает. Наоборот, хочется занять вертикальное положение или лучше вытянуться в струнку, укутавшись в накидку. К счастью, к середине ночи снег прекратился, и нам все же удалось поспать, вытянув ноги.

С утра все в густом тумане. По рации запросили наших наблюдателей, видят ли они нас. Нет, не видят, вся стена в тумане, за исключением нижней ее части. Как же за нами будут наблюдать судьи? Впрочем, это их проблемы.
К 8.00 мы уже на маршруте. Саша попросил пустить его вперед доработать до карниза, мотивируя тем, что он знает, как бороться с этой белой стеной, а мне еще пришлось бы к ней привыкать. Здравый смысл в этом был, и он ушел по навешенной веревке, забрав с собой все закладки и половину крючьев. Дойдя до конца закрепленной веревки, долго не двигается с места, что-то высматривает, не отвечая ничего на мои "ну как там?". Наконец, по характерному стуку молотка понял – бьет шлямбурный крюк. Значит, засели, если так пойдет и дальше, подумал я. Но потом, вдруг, веревка стала уходить наверх довольно быстро. Прощелкнув веревку в шлямбурный крюк, Саша неожиданно пошел свободным лазанием, а я весь напрягся на страховке. Лезет 5 метров, 10 метров...
– Саня, нужен крюк! – кричу, что есть силы.
– Подожди, Боб, он, кажется, подходит к расщелине, – это Георгий, ему сбоку лучше видно.

Через некоторое время застучал молоток, и по звуку ударов стало понятно – забит надежный крюк. Веревка почти закончилась, и я с 2-мя веревками и оставшимися крючьями поднимаюсь к Саше. Когда я проходил участок его свободного лазания, то задержался немного, пытаясь понять, как он сумел пролезть по этой отвесной рыхлой стене, где за что ни возьмись – все ненадежно?

В моей практике были ситуации на сложных восхождениях, когда приходилось пролезать до 20 м отвесных скал без промежуточных крючьев. Но там был монолит и полное отсутствие мест для организации страховки. Снизу не всегда видно, что ждет тебя дальше. В пределах 5-7 метров видимости просмотрел рельеф скал, оценил проходимость и вперед. А дальше – скалы такой же сложности и опять ничего не забить, так и продолжаешь лезть. После примерно15 метров свободного лазания в голову лезут всякие нехорошие мысли, начинается "мандраж". Нужно преодолеть это состояние.
Мне помогал такой прием: я останавливался и начинал изучать скалу прямо перед собой. Сначала все в глазах мутно, но постепенно начинаешь различать зацепки, вполне подходящие для прохождения. И чем дальше смотришь, тем их становится больше и больше. Да на наших приозерских скалах приходилось преодолевать участки скал посложнее этих! Все, мандраж проходит и спокойно продолжаешь лезть дальше.
Но здесь ситуация была иная, на монолит эта стена совершенно не похожа.

– Ну, Саня, ты Гигант, я бы не рискнул на свободное лазание по такой развалюхе, – все, что я мог сказать, подойдя к Саше.
– А что оставалось делать, молотить шлямбура? Да у нас их хватило бы только на половину стены.
– Дальше пойду вперед я,– решительно заявляю.
– Нет, Боб, пока ты поднимался, я успел отдохнуть, а впереди тяжелый карниз. Я выйду на него и сразу выпущу тебя вперед.

С ним мне всегда было трудно спорить. Но пройдена только одна веревка нависающего пояса, а впереди еще 4 веревки сложнейших скал.
Под карниз ведет такая же отвесная стена, но есть расщелина, в которую хорошо "идут" закладки. А вот карниз преодолеть сходу не удалось. Пришлось забить еще 2 шлямбурных крюка в потолок карниза. Дотянувшись до края карниза, закинув ногу на него выше головы и подтягиваясь на руках, Саша неимоверным усилием выходит в упор на карниз. Прекрасное гимнастическое упражнение! Когда я вышел к нему, он встретил меня с улыбкой:

– Ну что, командир, посмотри теперь, что тебя ждет. Я туда не влезу точно, а ты – может быть. 
Саша был меньше меня ростом, но шире и мощнее.
Вверх уходил 35-метровый нависающий, довольно узкий камин. Камин, конечно, суровый, но есть куда бить крючья и вставлять закладки. А вот выход из него закрыт огромным 4-х метровым карнизом. Это препятствие будет серьезнее. Мы уже 5 часов работаем на маршруте, пройдено 2.5 веревки. Перекусили, попили, подтянулись ребята со снаряжением, можно продолжать восхождение.

Камин показался мне монолитом после всего, что было внизу. Однако крючья плохо идут в глухие трещины, надежнее страховка на закладках. Камин заканчивается примерно в 4-х метрах от карниза, дальше – гладкая стенка. Принимаю Сашу, он советует попробовать вариант, который я и сам уже присмотрел: траверс влево метров на 5 по крутой гладкой плите с выходом по узкой щелочке под карниз в то место, где козырек его уменьшается примерно в 2 раза. Но шлямбурный крюк на плите пришлось все же оставить, уж больно она гладкая. Щель на плите продолжается и на карнизе. Забив в потолок 2 крюка и зацепившись за острый край карниза, выхожу наверх. Дальнейший путь просматривается по монолитному внешнему углу. И хотя все еще круто и крючья идут с трудом, но лазание по таким скалам доставляет удовольствие. Наконец, пройдя внешний угол, я увидел перегиб – конец стены. Оставалось еще метров 80 монолитных скал в виде плит, перекрытых короткими карнизами, которые в основном обходятся.

Почти все пройденные в этот день 205 м стены мы оценили высшей, 6-й категорией сложности, затратив на ее прохождение 9 часов.

Уже когда я выходил наверх стены, из-за облаков неожиданно появилось солнце.
– Ну, Саня, теперь-то нас должны увидеть снизу, – говорю, когда Саша поднялся ко мне. 
Но не увидели. На следующий день после возвращения в базовый лагерь состоялся разбор нашего восхождения. По положению о соревнованиях на разборе кроме судей могли присутствовать тренеры других команд. И вот тренер команды альплагеря "Домбай" В. Бенкин, той самой, которая не нашла пути через нависающий пояс и обошла его, совершив под ним длинный траверс, поставил под сомнение наше прохождение верхней части намеченного маршрута. Я видел, как у Саши сжались кулаки и заиграли желваки на скулах. К счастью, один из судей, который наблюдал как раз команду Бенкина, видел нас в момент выхода наверх стены и подтвердил это на разборе. Прохождение маршрута было засчитано, оставалось подготовить отчет о восхождении и сдать его в судейскую коллегию.

Объявление результатов соревнований и награждение победителей проходило в торжественной обстановке, форма одежды парадная – спортивные костюмы. Все дальнейшее проходило в атмосфере полной секретности, результаты не разглашаются вплоть до общего торжественного построения. Напряжение огромное, все ждут судей. И тут, чтобы разрядить как-то обстановку, Саша взял гитару и своим хриплым голосом запел известную песню: "А, значит, нам нужна одна победа…". К нам подошли участники из других команд, гитара пошла по рукам. Пели так, будто мы не в горах на соревнованиях, а на вечере бардовской песни.

Никто не заметил, как появились судьи. Когда перед строем участников главный судья М. Левин объявил результаты соревнований и вручил нашей команде Золотые медали Чемпионов СССР, все искренне поздравляли нас, по крайней мере, мне так показалось. Второе место и "серебро" завоевала команда Украины (рук. С. Бершов), третье место и "бронзу" получила команда Вооруженных сил СССР (рук. А. Михайлов). Вечером того же дня, уже в альплагере "Безенги", мы устроили вечер победителей совместно с командой С. Бершова, на котором Саша мне сказал:
– Боб, если в ближайшие годы надумаешь что-нибудь подобное, можешь всегда на меня рассчитывать.

А через полгода, 31 января 1980 года, во время учебного зимнего восхождения с начинающими альпинистами Саша Липчинский погибнет. Нелепости судьбы! Через 10 лет погибнет и Георгий Щедрин на пике Ленина в результате схода лавины на бивуак альпинистов. "Уходят, уходят, уходят друзья…". Эти строки я пишу, прежде всего, в память об этих спортсменах, вместе с которыми имел счастье совершать сложные восхождения на горные вершины.

-------------------------------------------

Материал впервые был опубликован в сборнике "Наши горы-2005" (Петербург). Фотографии Липчинского - Михаил Пронин, 79 г. на Светлом озере (Приозерские скалы), а также из архивов Валеры Попова и Ларисы Степашкиной, сделаны на чемпионатах в Крыму и на Ястребином в 70-е годы.