|
Высокая цена за Латок.
Мастер спорта Международного класса (возможно, последний МСМК по настоящему альпинизму в нашем Отечестве) Валерий Шамало в настоящее время проходит лечение в клинике Института скорой помощи им. Джанелидзе. 9 сентября его сняли с борта самолета рейсом из Исламабада, и доставили сюда на скорой. Это итог попытки восхождения на Латок I, которую в августе делала группа Гуков – Шамало – Кашевник. - На самом деле я вполне нормально поднялся на 6700, хотя шлось тяжеловато. Ну, думал, что это я такой старый теперь, нетренированный… Ну, кашлял, хрипел – все как обычно. Потом выяснилось, что это была пневмония, но тогда-то я не знал… Да еще промокли – ведь сыпало постоянно. Мы рассчитывали, что пройдем маршрут дней за 10-12, но оказалось все сложнее, гребни непроходимые, потеря скорости на каждом шагу. На 11й день газа осталось на день или два, если растянуть. Как суметь дойти до вершины и вернуться? Мы почему-то думали, что верхняя часть будет проще, а там оказались снежные склоны крутизной 80 градусов, да еще снег мягкий (выход на вершинный гребень). И такого 200-250 м. И этого не видно было ни снизу, ни сбоку. Оказалось, что за день прошли из этих 250 м лишь одну веревку. Скалы были в стороне, но до них не добраться…Не пройти эти 250 м и за две недели… Решили спускаться. Спуск занял два дня. У меня начался отек легкого. Собственно, пневмония началась раньше. Скорее всего, я подцепил какие-то кокки, то ли из ручья попил, то ли что… Инфекция проникла в легкое. Остальные из того ручья не пили. .. А потом отек. Пить почти нечего – газа нет. Организм начал терять контроль над остальными ощущениями. Одного легкого хватило на спуск, но уже под горой обнаружил, что поморозил ноги и руки. Антон поморозил ноги, Саша и вовсе чуть-чуть поморозился. Уже внизу, у подножия горы, мы бросили часть вещей (в том числе и лекарства! А зря!). Потому что снега выпало много, предстояла тропежка до базы. Думали только о том, чтобы спуститься живыми. С горы мы позвонили, вызвали портеров, чтобы сразу снять лагерь и идти в обратный трек. Когда спустились, портеры уже ждали в базе. Плюс гид и повар. Послали людей принести брошенные вещи. Принесли. До цивилизации шли три с половиной дня. Очень тяжело. А конь оказался равнинным, к горам не привык, на крутых участках не хотел идти совсем. Да еще без седла. Портеры скрутили одеяло, привязали, сделали подобие стремян… Помороженными руками больно было держаться, но нужно, чтобы не упасть. Конь этот все время резко двигался, это было очень утомительно. В одном месте мы вместе с ним улетели метра на четыре.. В полете я успел вынуть ноги из стремян и спрыгнуть. Даже не сломал ничего. Гид, который вел коня, был в шоке. Перепугался смертельно. Он сам не местный. Передал коня местному портеру, чтобы тот вел. Стало получше. Но все равно я дико устал на нем ехать. Последний участок шел сам, но шел медленно, отстал от всех. Все дни шел без обезболивания. На второй день, на подъеме, Саня колол мне декс, чтобы я не загнулся от отека. В Скарду в больнице меня положили на ночь под капельницу, на следующий день мы улетели в Исламабад. Два дня продлевали визу Антону, потому что у него закончилась. Я в это время лежал в отеле, ко мне вызвали доктора из российского посольства. Пальцы мои почернели, и она очень переживала. Видимо, в те дни я пережил кризис пневмонии, в самолете стало уже получше. В Питере с борта меня на скорой доставили в Институт Джанелидзе, откачали жидкость из легкого. Ну а пальцы… Старались оставить как можно больше… Саша Гуков обошелся без ампутаций. Антон лишился одной фаланги на ноге и части большого пальца, и еще пары маленьких кусочков. Валера остался без пальцев ног и первых фаланг пальцев рук.
Елена Лалетина |
