|
Первое в СССР зимнее восхождение на 7000к, а именно пик Коммунизма (пик Исмоила Сомони) 7495 м, было совершено в феврале 1986 года. The first winter ascent of 7000er in the USSR, peak Communism (Ismoil Somoni), 7495m, was made in February 1986. (English version below)
Оно же до сегодняшнего дня является единственным зимним восхождением на эту вершину. Сейчас команда проекта "Зимний Снежный барс" того и гляди поднимется на вершину, чего от всей души им желаю. А пока расспросим о деталях восхождения Владимира Шопина, участника экспедиции 1986 года, который поднялся на пик Коммунизма в составе первой группы (с Владимиром Балыбердиным и Юрием Разумовым). Справка: Экспедиция на пик Коммунизма с целью зимнего первовосхожденя была организована Федерацией альпинизма СССР. В команду входили члены сборной СССР по альпинизму, а также несколько альпинистов не из официальной сборной. Одновременно с этим проектом был проект зимнего первовосхождения на пик Корженевской, в котором участвовала команда из Ленинграда. Чиновники из Спорткомитета опасались неприятностей, все понимали, что может случиться что угодно, поэтому вместо названия "экспедиция" в официальных документах использовали "сбор по спецподготовке в зимних условиях на Памире сборной команды СССР по альпинизму" С конца 70х в отечественнм альпинизме была очень жесткая конкуренция, и для этого были веские причины: сначала отбор в Первую гималайскую экспедицию, а потом замаячила Вторая, на Канченджангу, 1989, и каждый высотник понимал, что у зимних первовосходителей на 7000 шансы будут значительно выше, чем у конкурентов. Ну, и просто войти в историю - это престижно и красиво. И, безусловно, это настоящая восходительская мечта. Сильных высотников в советском альпинизме было немало. Чтобы обозначить масштаб конкуренции, приведу составы обеих экспедиций. В состав ленинградский команды на пик Корженевской вошли Чуновкин Гурий – руководитель, Бакуров Вячеслав – начспас, Жураковский Геннадий – врач, Прюц Дмитрий – врач.. Взошло 18 человек: Арсентьев Сергей, Башмаков Марк, Бейлин Юрий, Ботов Дмитрий, Бураго Николай, Глушковский Александр, Голубцов Сергей, Калягин Анатолий, Коновалов Юрий, Котов Георгий, Крицук Алексей, Можаев Михаил, Мороз Владислав, Носов Анатолий, Осипов Юрий, Тотмянин Николай, Трощиненко Леонид, Шустров Николай. Были в команде, но не взошли: Мошников Анатолий, Чмутов Александр, Жак Виктор, Попов Борис. Утром 7 февраля Дмитрий Ботов в 15:10 первым взошел на вершину. Затем подошли остальные семнадцать В состав экспедиции на пик Коммунизма вошли: Валерий Путрин - руководитель экспедиции. Я не смогу перечислить всех участников, но список взошедших такой: 4 февраля на вершину поднялись 7 февраля на вершину поднялись Из книги Сергея Бершова "Да обойдут тебя лавины" (книга в сети, читайте полностью): ... 7 февраля, покорив вершину, спускалась группа из 17 альпинистов. Замыкающими были связки Валерий Першин - Сергей Антипин из сборной страны и Валерий Анкудинов - Николай Калугин из команды Узбекистана. На высоте 7400 метров есть опасное место - фирновая доска. Приблизительно в 16 часов 25 минут ребята, наблюдавшие за маршрутом из базового лагеря, увидели, что по доске пролетели двое. Падали метров 300-400. Это была узбекская двойка: Анкудинов сорвал Калугина, потеряв равновесие. ... Першин с Антипиным тут же начали спускаться к ним. Но на крутом фирновом склоне спешить можно только медленно. К пострадавшим двойка спустилась только к семи вечера. Сообщили по радио, что Калугин умер, а Анкудинов в тяжелом состоянии. С него при падении сорвало ботинки и перчатки. Пока ребята одевали Валерия, он перестал подавать признаки жизни. Антипин и Першин, сами полумертвые от усталости, мороза, высоты, пытались транспортировать пострадавшего. И не могли. Положение - хуже некуда. Критическое. Еще час-два, и к погибшему Калугину прибавятся новые жертвы. Бросить Анкудинова ребята не могли. Остаться - значит погибнуть тоже. И тогда Коля Черный дал команду утеплить, укутать пострадавшего, укрыть его в снегу, а самим идти вниз. Но ребята оставались с Анкудиновым до тех пор, пока не поняли, что помочь ему уже нельзя... Шопин Владимир Григорьевич (1949) – Ленинград. МСМК. ЗМС – 1982. Родился в городе Иваново. По профессии механик радиоаппаратуры. До 1981 работал на заводе им. М.И. Калинина в Ленинграде, занимался сборкой космической техники. С 1981 – инструктор физкультуры Госкомспорта. МС СССР – 1977. 5 раз поднимался на семитысячники Союза, в том числе 2 раза на пик Коммунизма: 1981 – пп по Ю ст.; 1986 – зимой (серьезно поморозился). Первенство СССР: 1974 – Б. Нахар по СЗ ст., 3-е место в техническом классе, 1982 – в составе экспедиции «Эверест-82» принимал участие в обработке маршрута и организации лагерей. Поднялся на Эверест до высоты 7800 м. Награжден медалью «За трудовую доблесть» и присвоено звание ЗМС и МСМК. С 1985 – председатель секции ЛОС ДСО «Зенит». С1987 – старший тренер клуба альпинистов и скалолазов «Кировец». С 1980 – член президиума ФА Ленинграда. КМС по скалолазанию. С 2008 - Главный судья International Elbrus Race
Владимир Шопин. Эльбрус, 2008. Фото Елены Лалетиной Группа Балыбердина: Владимир Шопин, Юрий Разумов, Василий Елагин и Владимир Коломыцев. - прим Е.Л. Кто первый - тот в дамках... - У вас была большая команда, основной состав из сборной СССР по альпинизму и кое-кто не из сборной. Была ли жесткая конкуренция за то, кто первым пойдет на вершину? - Была очень сильная конкуренция между двумя экспедициями - на Коммунизма и на Корженеву. Кто станет первым в СССР зимним восходителем на 7000к? Все это очень сильно довлело над нами. Чуть раньше нас на Москвина залетела ленинградская Из-за всей этой конкуренции мы рванули на самый верх без настоящей акклиматизации. На кону ведь очень много: уже было понятно, что грядут отборки на Канченджангу 1989, и, ясное дело, у первых восходителей на 7000 шансы будут хорошие. Поэтому битва была по-настоящему сумасшедшая. Наш руководитель экспедиции Валерий Путрин против Гурия Чуновкина. Спорткомитет, само собой, вставлял палки в колеса. - Вы шли по маршруту Бородкина? - В основном да, но с некоторыми нюансами. Первая ночевка у нас была в стандартном месте, на 5300, мы там нашли подходящую трещину, очень пологую, и поставили палатку прямо в ней. Потом мы спустились в базу, а уже во время второго выхода пошли на вершину. Без акклиматизации. - А как было запланировано? У вас же был тактический план - План был у начальников. *По плану украинцы должны были установить лагерь на 6200-6400 и затем спуститься на поляну Москвина, а 6 февраля выйти на восхождение. В этой группе были Михаил Туркевич, Сергей Бершов, Алексей Москальцрв, Геннадий Василенко и Юрий Янович из Душанбе. - прим. Е.Л. Футбольное поле в трещине - Вторая ночевка у нас была под Грудями. Группа Бершова раскопала трещину, и там оказался целый огромный зал, буквально там можно было мяч гонять. Было холодно, но ветра-то нет! Переночевали, и утром, пройдя насквозь внутри этой трещины, мы вышли прямо перед спуском на плато, примерно на 6000м (чтобы не лезть на Груди). - Какие снежные условия были на плато? - В верхней части был очень жесткий снег, фирн. Идти удобно. Дальше мы поднимались не по самому гребню, а в такой неявной мульде. Там гребень Коммунизма прикрывал ветер слева, так что сильно не дуло. Снежные условия были хорошие, но встречались крутые участки. Но главной зимней сложности - сильного ветра - у нас не было*. *(обратим внимание, что сейчас команда проекта "Зимний Снежный барс, похоже, идет там же, судя по картинке трекера - Е.Л.) - Насколько холодно было в этой экспедиции? - Днем вполне прилично, -25С, а вот только солнце скроется, стремительно холодало, -40С. Но главное, без сильного ветра. Ну, и весь наш маршрут пролегал в тени. А на Корженеве - весь на солнце. Перед штурмом.
- Штурмовой лагерь был в палатке, где-то недалеко от пика Душанбе. - Я не помню, кто где был. Зато помню, что сам я был тогда в сумеречном состоянии, из-за высоты и недоакклиматизации. После той ночевки из нашей группы вниз ушел Василий Елагин* *3 февраля на вечерней связи Бэл передал, что встали на 6800, а украинцы в пещере на 100 м ниже. Но альтиметра не было, и видимость была нулевая, так что на какой именно высоте ночевали - неизвестно (потом стало понятно (пишет Сергей Бершов), что примерно на 6500). Запросили у базы разрешение на вершину и получили его. Утром вниз ушли Василий Елагин и Владимир Коломыцев из группы Балыбердина. База велела отдать им рацию украинцев, которым следовало идти вместе с группой Бэла.- прим Е.Л. - Какая обувь была у вас на этом восхождении? - Мы шли в том, что осталось от экспедиции на Эверест в 82 году. У меня был двойной вибрам Тропье, кожаные ботинки. И к ним я сшил бахилы, которые полностью закрывают ботинок. Но мне не повезло: у меня 43 размер ноги, а ботинки достались 43,5, а надо было бы на два размера больше. Вот у Юры Разумова были 44 размера (при его 42), так у него еще дополнительный внутренник туда помещался. А я колдовал с носками - взял отличные, из собачьей шерсти, да так, чтобы каждый день свежие. Но ноги мерзли. Еще годом раньше мы знали, что валенки зимой на высотные восхождения лучше, но я почему-то решил, что таких ботинок мне хватит... Котик за бантиком. - Утром 4 февраля начали подъем на вершину. Перед первым взлетом у меня случилась проблема с кошкой, она стала как-то хлюпать. Я отвязался, и Бэл с Юрой пошли наверх, а я перевязал кошку, и пошел их догонять. Стараюсь изо всех сил, а узел этот, на веревке, который мне нужно вщелкнуть, он все время предо мной маячит, волочится, а я его догоняю, и не могу догнать... - Как котик за бантиком? - Почему Бэл с Юрой не могли остановиться подождать тебя? - Нельзя было стоять, надо идти, очень мало светлого времени, поэтому кто мог - должен был идти. На перемычке было вполне комфортно, ветра не было. После перемычки вылезли по взлетику, и вижу, что веревка моя не двигается, а Бэла и Юру я не вижу за перегибом. Оказывается, стоят на вершине (Это было 16-40). Мы там постояли вместе 2-3 минуты, и поспешили вниз. А ниже встретили хохлов, минут через 20. Туркевич там сцепился с Бэлом из-за рации. (Сохранила авторскую редакцию прямой речи. До известного конфликта именование украинцев хохлами было общеупотребительно в СССР и позже, и не несло никакой оскорбительной коннотации. Это я на всякий случай толерантно объясняю для тех, кто вдруг надумает обидеться. На вершину вскоре после ленинградцев поднялась двойка Москальцов - Василенко. Туркевич ждал отставшего Сергея Бершова, но Сергей остался на перемычке, а Михаил пошел наверх. Когда поравнялся со спускавшимся Бэлом, тот сказал, что база по связи запретила подъем, и надо поворачивать обратно. Михаил потребовал рацию, и в итоге получил добро - ведь до вершины оставалось всего несколько десятков метров, они с Юрой Яновичем поднялись на вершину. - прим. Е.Л.)
Холодная. Вниз я шел очень тяжело. Боялся, что кошка свалится. Стемнело очень быстро (когда мы были на перемычке на подъеме, внизу под горой были уже сумерки) . В темноте мимо нас проскочили хохлы. Ниже перемычки мы уже друг друга не видели. Шли вроде по ровному, и вдруг уперлись в стену, может это серак был, мы не поняли. Палатку найти не смогли, Туркевич начал звать в трещину, которую они нашли. Трещинка маленькая, а у нас с собой ничего - ни спальников, ни кариматов, ни горелки... Их группа первой затолкалась туда, Разумов тоже поместился. А мы с Бэлом почти полностью на улице, не было места уже. Вот там я ноги и отморозил. - А почему не менялись по-очереди местами, те кто внутри и снаружи? - Все были в отрубе, мысли такой не было. Утро пришло как-то очень быстро. Хохлы вылезли и ушли первыми. А мы, замороженные, с трудом шевелились. Я долго не мог разогнуться. Ботинки мы с Бэлом не снимали, понимали, что утром надеть не сможем. Оказалось, что ночевали мы чуть ниже перемычки. А палатка наша была на 100 м ниже. - База знала, что вы там ночуете? - Да, база знала. А вот дальше у меня провал в памяти, может быть, мы в своей штурмовой палатке и остались потом, когда нашли ее. Остановились мы там точно, пили чай, и наверное заснули. Ботинки сняли, ноги потом распухли, еле надели с общей помощью. Помню, что подъем на Груди был ооочень тяжелый. Мы договорились, что делаем 10 шагов, потом отдыхаем, потом снова 10 шагов и т.д. Но все время сбивались. Останавливались. - Вышли вам навстречу? - Да, нас встречали, но где точно, я не помню. - Было у вас в аптечке что-то от обморожений? - Трентал я принимал, в таблетках. А внизу Дима Прютц прибежал в наш лагерь с Корженевы, и занялся мной. - Помороженных быстро эвакуировали? - Да, тогда Юрий Сенкевич очень помог. Нас вывезли вертолетом с Москвина в Ош, оттуда можно было лететь в Москву. Но Дима сказал: ни в коем случае. Поэтому мы сразу на самолете во Фрунзе, оттуда был рейс на Питер. Сенкевич позвонил Председателю Верховного совета Киргизии, попросил срочно отправить ближашим рейсом в Ленинград. Тот распорядился снять двух пассажиров, и на этих блатных местах мы полетели домой. Пока были во Фрунзе, Бэл сам вводил мне лекарство, которое дал Дима, там в больнице такого не было. Дима сказал: только в Военно-медицинскую академию! И мне повезло: медсестра, которая приехала снять меня с борта, знакомая Алексея Корня, тут же обзвонила десяток знакомых военных врачей, и в итоге меня устроили в Клинику термических поражений. Ну, а дальше ты знаешь: все оказалось довольно плохо, ампутировали все пальцы на ногах. *После этого восхождения ампутации разной степени сложности также пришлось перенести Алексею Москальцову, Геннадию Василенко, Сергею Антипину и Валерию Першину.
P.S. Изложенная версия событий не является окончательной, я постараюсь собрать дополнения и уточнения от других участников. Поэтому возможны корректировки. Ввиду гибели двоих участников экспедицию не афишировали. О трагической попытке зимнего восхождения на пик Коммунизма в 1989 году расскажу в следующей публикации. P.S.2 Летом 1981 года Владимир Шопин поднялся на пик Коммунизма по одному из сложнейших маршрутов, по Южной стене, в составе команды Виктора Солонникова. Интервью: Елена Лалетина, Russianclimb.com 29 янв 2020 ------------------------------------------------------------------- The first winter ascent of 7000er in the USSR, peak Communism (Ismoil Somoni), 7495m, was made in February 1986. It is still the only winter ascent to this peak. Now the team of the "Winter Snow leopard" The note: The expedition to Communism peak with the goal of the first winter ascent was organized Officials from the Government sports Committee were afraid of trouble, everyone understood that anything could happen, so instead of the name "expedition" in official documents they used "the training camp of the USSR National mountaineering team for special training in winter conditions in the Pamirs" Since the late 70s, there has been a very tough competition in domestic mountaineering, and there were good reasons: the selection for the First Soviet Himalayan expedition (Everest'82), and then the Second one loomed, to Kanchenjunga, 1989, and every high-altitude climber realized that the climbers, who will climb first winter 7000er, would have a much higher chance than their competitors. Well, and also to make history is prestigious and beautiful. And, of course, this is a great climbing dream. There were many strong high-altitude climbers in Soviet mountaineering. To illustrate the scale of the competition, I will give the lists of both expeditions. Leningrad team to peak Korzhenevskoy: Chunovkin Gury (the head of the expedition), Bakurov Vyacheslav – the head of rescue team, Zhurakovsky Gennady – doctor, Priuts Dmitry – doctor. 18 members have reached the top: Sergei Arsentiev, Mark Bashmakov, Yuri Beilin, Dmitri Botov, The expedition to the peak of Communism included: Valery Putrin - the head of the expedition.
On February 4: Vladimir Balyberdin Vladimir Shopin Yuri Razumov Mikhail Turkevich Alexey Moskaltsov Gennady Vasilenko Yuri Yanovich
On February 7: Valery Hrishchaty Grigory Lunyakov Yuri Moiseev Sergey Samoilov Vladimir Suviga Zinur Khalitov Vassily Elagin Eugeny Vinogradsky Valery Pershin Sergey Antipin Eugeny Ivanov Yuri Sarafankin Sergey Spitsyn Sergey Filatov S. Goffard V.Ankudinov N. Kalugin (the book is online, read in full): "... On February 7, after reaching the top, a group of 17 climbers were descending. Two duos Valery Pershin - Sergey Antipin from the National team and Valery Ankudinov - Nikolay Kalugin from the Uzbekistan team were the last two players. At an altitude of 7400 meters, there is a dangerous place - a firn board. At approximately 16:25, the guys who were watching the route from the base camp saw that two people flew across the board. They fell to 300-400 meters. ... Pershin and Antipin immediately began to descend to them. But on a steep firn slope, you can only hurry slowly. They had reached the victims only about 7 p.m. They reported by the radio that Kalugin had died, and Ankudinov was in a serious bad condition. His boots and gloves were torn off when he fell. While the guys were dressing Valery, he stopped showing signs of life. Antipin and Pershin, themselves half-dead from fatigue, frost, and altitude, tried to rescue him. But they couldn't. The situation is worse than ever. Critical. Another hour or two, and new victims will be added to the deceased Kalugin. The guys could not leave Ankudinov. To stay was to die, too. And then Nickolay Cherny commanded them to wrap Ankudinov, cover him with the snow, and go down themselves. But the guys stayed with ------------- Vladimir Shopin (1949) – Honoured Master of Sports since 1982, was born in Ivanovo. He is a radio mechanic, deals with space technology. 1984-1986- Senior coach of the Leningrad sports Committee. 1987-1988- Senior coach of the training camp. 5 7000m climbs, including 2 clumbes of Communism peak: summer 1981- via the South Face; 1986 - the winter climb. He was a member of the first Soviet Himalayan expedition (Everest-82, via SW Face), climbed till 7800 m, but according to the instructions from the leader he did not climb to the top. Since 2008 and until now - Chief referee International Elbrus Race ------------- Balyberdin's group: Vladimir Shopin, Yuri Razumov, Vasily Elagin and Vladimir Kolomytsev. - ed. Who is the first - the one in the kings...
- You had a large team, mainly from the National mountaineering team and some people who are not from the national team. Was there a tough competition for who would go first to the top of 7000er? - There was a very tough competition between the two expeditions - to Communism and Korjenevskaya. Who will be the first winter climber in the USSR at 7000er? All it put a lot of pressure on us . Leningrad team had flew to base camp on Moskvin glade a little earlier than us. They started earlier, the mountain is lower, the whole route is in the sun, i.e. the conditions are noticeably warmer. But it so happened that part of their team soon fell ill, they just had a real field hospital there, and doc Dima Priutz was able to cure everyone, just pulled them out of the disease. But the time was a little lost, as a result, our group was able to reach the top earlier. Because of all this competition, we jumped to the top without real acclimatization. After all, there was a lot at stake: it was already clear that the selections for Kanchenjunga 1989 were coming, and, of course, the first climbers at 7000 would have a good chance. So the battle was really crazy. Our expedition leader Valery Putrin against Guri Chunovkin. The Sports Committee, of course, also put sticks in the wheels. - Did you follow Borodkin's route? - Mostly yes, but with some nuances. The first night we spent in a standard place, at 5300, we found a suitable crewasse, very flat, and put the tent right in it. Then we went down to the BC, and during the second push we ascended to the top. Without acclimatization. - And how was it planned? You should had a tactical plan - The bosses had a plan. -First they spent the night on the plateau and went down. Their plan was to attack on February 7. But in the second push they were climbing at the same time as us, just some below. The second night was a joint one* *According to the plan, the Ukrainians had to set up a camp at 6200-6400 and then go down to the Moskvina glade, and on February 6, begin the summit bid. This group consisted of Mikhail Turkevich, Sergey Bershov, Aleksey Moskaltsov, Gennady Vasilenko and Yury Yanovich from Dushanbe. - ed. Football field in the crewasse.
- The second night we spent under the "Grudi" (Boobs). Bershov's group unearthed a crewasse, and there was a whole huge hall, literally there it was possible to play football. It was cold, but there was no wind! We spent the night, and in the morning, had passed through the inside of this crack, we came out right before the descent to the plateau, about 6000m (so we hadn't to ascend on "Grudi"). - What snow conditions were on the plateau? -There was very hard snow in the upper part, firn. Walking was convenient. Then we went up not via the ridge itself, but in such an implicit mulda. The crest of Communism top protected us from the wind from the left. Snow conditions were good, but there were steep sections. But we did not have the main winter difficulty - the strong wind *. *(it looks like now the team of the project "Winter Snow leopard" climbs in the same place, according the image of their tracker- ed.) - How cold was it this expedition? - In the afternoon it is quite decent, - 25C, but as soon as the sun disappeares, it was rapidly getting cold, - 40C. but, thanks, without a strong wind. Well, our entire route was in the shadow. And the route on Korjenevskaya - all in the sun.
Before the summit bid. - Our last night we spent in the tent, somewhere near the Dushanbe peak. - Were there the other groups at that time? -I don't remember who was where. But I remember that I was in a twilight state, because of the altitude and bad acclimatization. After that night one from our group, Vassily Elagin, turned back* * On February 3, on the evening radio connect, Balyberdin reported that they are at 6800, and the Ukrainians are in the cave 100 m below. But they had no altimeter, and there'was no visibility, so it is unclear at what altitude they spent that night (then it became clear (Sergey Bershov writes) that about 6500). They asked the base camp for permission to go the top and received it. In the morning, Vassily Elagin and Vladimir Kolomytsev from Balyberdin's group went down. The BC told them to take the radio from the Ukrainians, who should climb further with Balyberdin's group.- ed.
- What kind of boots did you have on this ascent? -We used those boots which left from Everest'82 expedition. I has a double Vibram leather shoes. And I've sewed shoe covers for it. But I was unlucky: I have 43 foot size, and got the shoes 43.5, more better was to get boots two sizes bigger. Here Yuri Razumov had 44 size boots (when his foot size is 42), so he had an additional inner space there. And I conjured with socks - I took excellent ones, made of dog hair. But my feet were cold in spite of that. A year earlier, we ensured that felt boots in winter are better for high-altitude climbing, but for some reason I decided that these bootss will be enough for me... Cat chasing a toy - On the morning of February 4, we started climbing to the top. Before the first steep site, I had a problem with the crampon, it began to squish somehow. I unfastened the rope, and Volodja and Yuri went up, and I tied up the crampon, and went to catch up with them. - Like a cat chasing a toy? - Really! I Caught it up already on the col (about 7400 m). But actually, I was excited about it, my eyes didn't leave the knot -Why couldn't Balyberdin and Razumov stop and wait for you? - It was impossible to stand, it is necessary to go, very little light time, so who could - had to go. It was quite comfortable on the col, there was no wind. After that, we climbed the steep site, and I noticed that my rope does not move, and I did not see Volodja and Yuri behind the hill. It turns out that they stand at the top (it was 16-40). We stood there together for 2-3 minutes, and then hurried down. And below we met Ukrainians, 20 min later. Turkevich got into a fight with Balyberdin there because of a radio connection* *Soon after the Leningraders, the duo Moskaltsov - Vasilenko reached the top. Turkevich was waiting for Sergei Bershov on the col, but Sergei decided to wait guys there and Mikhail went up. Balyberdin, who was descending, said him that the Base Camp forbade the ascent by radio, and it is necessary to turn back. Mikhail demanded a walkie-talkie, and eventually got the permission to summit - after all, it was only a few tens of meters to the top, and soon he and Yuri Yanovich reached it. - ed. Cold night.
-I descended very hard, was afraid the crampon would fall. It got dark very quickly (when we were on the col during the ascent, it was already dusk below the mountain). In the dark, the Ukrainians passed us. We didn't see each other below the col. We were walking along a flat terrain, and suddenly we ran into a wall, maybe it was serak, we did not understand. We couldn't find our tent, so Turkevich started calling to the crevasse, which they found. It was very small, and we have nothing with us - no sleeping bags, no karimats, no stove... Their group was the first to get there, and Razumov also fit in. But me and Volodja were almost completely outdoors, there was no place already. That's where I froze my feet. Almost all of us got frostbites, in different degree - And why didn't those inside and outside change places in turn? - Everyone was already thinking badly, there was no such thought. The morning came very quickly. The Ukrainians left first. And we, frozen, could hardly move. I couldn't straighten up for a long time. Vladimir and I kept our shoes on, knowing we couldn't put them on in the morning. It turned out that we spent the night just below the col. And our tent was 100 m lower. -Did the Base Camp know you were sleeping there? - Yes, the BC knew. And further I have gap in memory, may be, we stayed in our tent when have found it. We stopped there for sure, drank tea, and probably fell asleep. We took off boots, and then our feet were swollen, and we barely put boots on with common help. I remember that the ascent to Grudi was extremely heavy. We agreed to take 10 steps, then rest, then 10 steps again, etc. But we kept getting lost. Stopped many times. -Did anybody ascend to meet you? - Of course, we had being met, but I don't remember exactly where. -Did you have some medicines against frostbites in your medkit? - I used trental, in pills. And at BC Dima Priutz came to our camp from Korzenevskaya and was caring about me. - Were persons with frostbites quickly evacuated? - Yes, and Yuri Senkevich helped a lot. We were taken by helicopter from Moskvina to Osh, from there we could fly to Moscow. But Dima said: no way. Therefore, we immediately took a plane to Frunze (now Bishkek), from there there was a flight to Leningrad. Senkevich called the Chairman of the Supreme Council of Kyrgyzstan and asked him to send us by a nearest flight to Leningrad. So, he ordered to remove two passengers, and we flew home in these sits.
While we were in Frunze, Vladimir Balyberdin himself injected me with the medicine that Dima gave me, there was no such thing in the hospital. Dima said: you should be only in clinic of the Military medical Academy! And I was lucky: the nurse who came to take me off the plane, a friend of Alexey Koren, immediately called a dozen familiar military doctors, and in the end I was placed in a Clinic for thermal lesions.
Well, then you know: all the toes were amputated. * After this ascent, amputations of varying degrees of complexity also had to be transferred to Alexey Moskaltsov, Gennady Vasilenko, Sergey Antipin and Valery Pershin.
P.S. this version of events is not final, I will try to collect additions and clarifications from other participants.
I will tell you about the tragic attempt of the winter ascent to Communism peak in 1989 in the next publication. Elena Laletina, Russianclimb.com Jan 29, 2020
|
