БОРИС КОРШУНОВ: ЭВЕРЕСТ 1999, 2000

Вопросы, касающиеся событий на Эвересте в 2000 году, были заданы руководителям, участникам и Б.С. Коршунову. Александр Абрамов, Юрий Хохлов и Вячеслав Скрипко прислали свои ответы. Поскольку у Б.С. Коршунова нет ни Интернета, ни электронной почты, он ответил на мои вопросы лично. Имея свидетельства четверых участников событий, читатели смогут сами сделать выводы из этой истории. - Е.Л.

Коршунов Борис Степанович родился в Москве 31 августа 1935 года

Е.Л. Борис Степанович, когда вы начали заниматься альпинизмом?

Б.К. Ровно 50 лет назад, в 1954 году я впервые поехал в альпинистский лагерь "Химик". В том же году поступил в МАТИ (ныне МАИ), серьезно занимался в секции лыж и легкой атлетики, занимался и велоспортом.

Е.Л. Ваши вехи в альпинизме?

Б.К. В 58 году я был уже в команде Ерохина. Сказывались легкоатлетические и лыжные тренировки - нам, к примеру, надо было пробегать 100 по 100 метров. Можете себе представить... С Ерохиным мы делали восхождение на пик Победы. Потом Кирилл Константинович Кузьмин меня пригласил в команду ВЦСПС в 1959 году. Команда готовилась к Эвересту - тому самому, первому... Когда стало ясно, что Эвереста не будет, решили найти какую-то замену. Сборная выехала на Памир, чтобы посмотреть всех на всем - и на высоте и на технических маршрутах.

(от редакции: попробую пояснить подрастающему поколению, что значила команда Кузьмина - они ЗИМОЙ для тренировки бегали Джантуган - вершина Эльбруса - Джантуган - за день. Это только один пример. Это была сильнейшие альпинисты!)

Одним из самых серьезных своих достижений считаю траверс Ушбы с командой Льва Мышляева. Лев еще в 62 задумал пройти Южную стену Коммунизма.

Е.Л. Тогда ведь такие стены не ходили...

Б.К. А Лев Мышляев сделал такую заявку. У него уже было пять золотых медалей. Шестая - за пик Революции в 62 году. Готовились к ней по фотографии, такой мутной, что там и разглядеть-то ничего нельзя было. Федерация тогда издавала бюллетень по проблемным маршрутам, и Мышляеву предложили стену Революции вместо Коммунизма.

От редакции: В активе Мастера спорта Коршунова Бориса Степановича 68 покорённых вершин выше 7000 метров. В сезоне 2004 года он поднялся на Аннапурну (без использования дополнительного кислорода), пик Коммунизма и пик Корженевской.

Е.Л. Я слышала, вы были дружны с Высоцким? Он бывал у Вас на днях рождения?

Б.К. Было такое дело. Эпизодически он к нам приезжал.

Е.Л. И ваше общение с Высоцким как-то способствовало тому, что у него появились песни про горы?

Б.К. Просто здесь, у нас дома, он видел все это окружение. Когда мы собирались по поводу какого-нибудь события, пели песни до упада. Жена Володи Безлюдного замечательно пела и поет до сих пор... У нее прекрасный голос и феноменальная память - она помнит не только те песни, которые были в 50-х годах, но и до сих пор постоянно пополняет свой песенный багаж...

Е.Л. Визбор тоже у вас бывал?

Б.К. Он многих из нашей компании знал лично, поэтому он у нас бывал чаще, и потом мы с ним были в одной экспедиции. Я помогал ему, когда готовились материалы о съеме Голубкова с пика Коммунизма - я к нему наведывался, чтобы уточнить, как это все происходило. Потом в большой статье он рассказал всю эту очень сложную эпопею. Хотя команда у нас была немалая, дееспособных было 3 или 4 человека. Спустить с 7400 метров погибшего человека - очень сложная работа. Двойной уклон. Приходилось постоянно вешать оттяжки. Объем работы несусветный. Мама Голубкова, член КПСС, когда-то работала у Ленина секретарем. Ее знали в ЦК. И поэтому, когда она обратилась и сказала: "Мне осталось очень-очень мало времени. Я бы хотела, чтобы моего сына, который год уже перезимовал на вершине высшей точки Союза, все-таки сняли, чтобы я могла его похоронить и иногда наведываться на его могилу". Сезон уже начался, завтра надо было в горы уезжать, и тут нам через ЦК объяснили. Стало понятно, что кому-то надо будет крушить свои планы. Я даже и отказываться не мог, потому что это был мой первый инструктор - Блюминар Степанович Голубков.

Е.Л. Борис Степанович, расскажите, пожалуйста, о своей работе.

Б.К. После окончания института я по распределению попал на Тушинский машиностроительный завод, который занимался ракетами земля-воздух. Шла вьетнамская война. Требовалась современная техника. Беспилотные ракеты. Так называемые 207 и 217 изделия. Мы их клепали в жутких количествах. Я был хорошим технологом, и очень энергичным - мне же надо было отрабатывать хлеб, поскольку я много времени проводил в горах. В те времена еще была такая возможность - присылалась на предприятие бумага, мол, просим освободить такого-то знаменитого-знаменитого для участия в том-то и том-то- И меня отпускали с сохранением содержания, не было ни единого лета, чтобы я остался без альпинизма.

В 62 мы обручились с супругой. В 64 родились дети. И я решил уехать из Тушино и перебрался в Зеленоград, где и живу до сих пор. Квартиру мне там дали через неделю.
Дочь моя Ольга теперь тоже получила квартиру, после того как 3 раза побывала на Северном полюсе и один раз на Южном. Ей дали квартиру за подписью Лужкова. (на фото слева - дочь Ольга)

Прим. ред.: Ольга Федоткина (Коршунова) была участницей знаменитой женской группы "Метелица", совершившей лыжные походы на оба полюса.

В Зеленограде я долго работал просто в цехах. Потом пригласили работать конструктором радиотехнической аппаратуры. А потом меня вдруг ни с того ни с сего бросили в совершенно новую для меня отрасль, где я и работаю до сих пор - это сборка матриц ПЗС, которые используются в приборах, устанавливаемых на космических аппаратах. Технология тонкая, требует высочайшей точности. Вся наша шпионская наука отличается от забуречной высочайшим качеством, и я горжусь этим. У меня есть много медалей за достижения. Сейчас выпущена книга, посвященная тем, благодаря чьей работе мы имеем такие достижения в космосе. Там есть и мой вклад. Т.о. я совмещал и конструкторскую деятельность и был одновременно испытателем возможностей человека.

Е.Л. Вы проходили испытания в институте Газенко...

Б.К. Это институт медико-биологических проблем. Я работал у них почти 40 лет. И мы там в воде сидели при температуре 0,7 градуса, при -60С в одних трусах... И побили мы все мировые рекорды - считалось, что человек может пробыть при этих условиях как максимум 7-10 минут, а мы просидели 100 минут - потому что нам заплатили 100 рублей... Там на нас испытывали, на что способен человек, и какие запасы есть в нем для того, чтобы он жил и работал в экстремальных условиях.
Я всегда стремился понимать свое тело, его возможности. И сейчас я еще до конца не знаю свои резервы, хотя я прошел более чем через 50 программ - они на мне обкатывались.

Е.Л. И без последствий?

Б.К. У меня без, а у ребят там немножко было... больничные листы и всякое такое...

Статья в газете об испытаниях

Е.Л. Теперь перейдем к основной теме разговора. В 1999 году Вы собрались лезть на Эверест, Вы давно об этом мечтали?

Б.К. Я всю жизнь об этом мечтал! Мой приятель Андрей Филимонов годом раньше был на Макалу, немного до вершины не дошел. Я заинтересовался - как бы тоже в таком мероприятии поучаствовать. И вот в 1999 году я получил свой первый в жизни загранпаспорт. А всю жизнь, начиная с окончания института в 59 году, по причине секретной работы был "невыездной".

Андрей посоветовал обратиться к Славе Скрипко. Слава мне сказал: "Одно ваше имя чего значит..."

Е.Л. Идея совершить самое возрастное восхождение - она тогда появилась?
Б.К. Да у меня ее никогда не было!

Е.Л. Вы знали, сколько будет стоить экспедиция?
Б.С. Нет.

Е.Л. Как Вы платили за участие в экспедиции?
Б.К. Я смог внести только $4000. Вячеслав, когда узнал, какими деньгами я располагаю, сказал: "Едем! Я тебя только прошу - все, что я тебя буду просить, выполняй неукоснительно". Он просил меня аккуратно записывать все работы, что я делаю по лагерю, чтобы потом учесть их при расчете (у меня сохранился этот список). Помимо прочего, я там работал и гидом и заносил наверх кислород и всякие вещи для своего друга Андрея - он за это платил Славе, и сумма шла мне в зачет. В конце экспедиции Вячеслав и Бобби (Борислав Димитров) в счет погашения суммы, которую, как они сказали, я остался должен, забрали у меня спальные мешки и 2 палатки. После этого они сказали, что мы в расчете.

Е.Л. Значит, в 1999 особых финансовых проблем не возникло?
Б.С. Возвращаясь с Эвереста в базовый лагерь, я потерял радиостанцию. И мне пришлось отдать Вячеславу за нее в Москве 200 баксов. Позже радиостанция нашлась - ее нашла моя дочь в вещах, когда стала стирать их. Вячеслав радиостанцию взял, но деньги не вернул.

Е.Л. Но на следующий год Вы снова едете с ним?

Б.К. После экспедиции на Эверест в 1999 году мы возвратились в Катманду. За день до вылета в Москву ко мне в номер пришел Скрипко вместе с Бобби. Сказали они дословно следующее: "Зная твои потенциальные возможности, мы предлагаем тебе выехать с нами в экспедицию на Эверест на следующий год. Готовы оплатить все полностью от выезда из Москвы до въезда в Москву".

Е.Л. Борис Степанович, а на Эверест-то Вы поднялись в 99 или нет?

Б.К. Не знаю!

Е.Л. ???
Б.К. Я наверху, там, докуда дошел, поднял несколько предметов, и принес их вниз. Это была мини-библия на иностранном языке, маленький медвежонок и вымпел. Когда Симоне увидел у меня этого медвежонка, он сказал, что знает, чей он. И тот человек сказал, что оставил его на вершине Эвереста. То же с библией. То же с вымпелом - Сергей Бершов сказал, что его оставили их ребята на вершине. Получается, что я до вершины дошел. Но не помню этого. Возможно, что-то случилось с памятью... В итальянском Rivista della Montagna была помещена большая статья обо мне и моем восхождении на Эверест.

Е.Л. Мисс Хоули признает теперь Ваше восхождение на Эверест в 1999 году?

Б.К.: Нет, когда мы последний раз (этой весной) разговаривали с мисс Хоули, она сказала, что ее вполне удовлетворяют те материалы, которые представил Симоне Моро, и она готова признать это восхождение, если я привезу ей в Катманду вещи, найденные мною на Эвересте, и подтверждающие то, что я был на вершине. Кстати, я взял их сейчас с собой.

Е.Л. сейчас мы все это сфотографируем...

Е.Л. Итак, в Катманду после экспедиции 99 года Скрипко и Бобби...

Б.К. Они сказали:
- Если ты согласен...
- Думать нечего. Я согласен
- Ну, час ты можешь подумать...

Через час они опять пришли ко мне, может быть, они как-то совещались, но они пришли опять оба.

Е.Л. Как вы думаете, какая была у них заинтересованность в вашем участии в экспедиции?
Б.К. Они мне сказали так: "Для нас как для фирмы, которая занимается организацией коммерческих экспедиций, очень важно присутствие такого человека как вы. Поэтому мы готовы взять на себя расходы".
Я спросил:
- Что нужно от меня? Должен ли я как-то специально тренироваться, готовиться к той экспедиции?
- Все, что от тебя нужно - это твое участие в следующем году.
- А в течение сезона в году?
- Ну, какие-то разовые вопросы, которые, может быть, придется тебе выполнить или что-то написать, к примеру.

И я согласился.

Е.Л. Вас интересовал по-прежнему именно Эверест?
Б.С. Для меня никакой роли не играет то же это будет место, или другое... для меня поехать в Гималаи... я задохнулся от того, что я там увидел... и поэтому если предложат, я поеду и снова на Эверест, и в любое другое место, независимо ни от чего.

Я в течение года Вячеславу задавал периодически вопросы, он говорил, что все идет по плану. Сказал лишь, что потребуется от меня помощь - на Эвересте нужны солнечные батареи, чтобы я попробовал в Зеленограде за не очень большую цену это все найти. Это было довольно сложно. Кто будет в экспедиции - я не интересовался, потому что знал, что Слава работает с иностранцами, а я рассчитывал только на свои силы. Шел разговор, что с ним поедут Николай Захаров и Борис Седусов, они действительно поехали на Эверест, но в последний момент оформились в пермит к краснодарской экспедиции.

В марте он мне говорит: "Сейчас, в связи с эпизодическими тратами и оформлением тебе визы и т.д. - требуются деньги. И еще, мне сейчас необходимы деньги на оформление документов в Катманду. Потом я их верну. Я в течение 15-20 дней уже отсюда уеду. В связи с тем, что ты акклиматизируешься быстро, тебе в конце марта ехать и не надо. А ты поедешь тогда, когда я тебе позвоню. А деньги желательно дать сейчас. У тебя этот друг-то вновь образовавшийся есть?" Симоне (а мы в 99 только познакомились) мне как-то сказал, что если у тебя сложности возникнут, скажи мне - я постараюсь помочь. Ну, вот я к нему как раз и обратился. Он ответил: "А почему ты раньше не сказал ничего?" Я говорю: "А мне вот только сказали... Тем более, что эти деньги возвратятся уже в Катманду - так Слава обещал...".
- Ты знаешь, я в ближайшее время лечу из Милана в Катманду. Хорошо, я зарулю в Москву, там тебя встречу и передам тебе эти деньги.

Е.Л. О какой сумме шла речь?
Б.К. $2500

Е.Л. До этого Скрипко никаких денег у Вас не брал?
Б.К. Не брал. Слава сказал, что постарается тогда из Москвы улететь вместе с Симоне одним рейсом. Это получилось - они улетели вместе. Симоне передал Скрипко $2500. А в этом году возник вопрос - Симоне мне говорит: "А ведь ты говорил, что Скрипко тебе обещал 2000 год совершенно бесплатный". Я говорю: "да, обещал"
- А вот те деньги - ты с него получил?

Е.Л. Получается, что Симоне тоже не спрашивал Вас об этих деньгах все эти 4 года?
Б.К. Он ни разу не задавал такой вопрос.

Е.Л. Это были личные деньги Симоне?
Б.К. Нет, это были деньги другого итальянца, я не знаю его имени.

Е.Л. Симоне отдал их Скрипко, но их надо было возвращать?
Б.К. Не знаю. До сих пор не знаю.

Е.Л. Ну, и в этом году возник вопрос о деньгах...
Б.К. Короче, Симоне с Урубко на меня навалились - они подумали, что Скрипко вернул мне эти $2500, а я их зажал... а я говорю - нет.

Я приехал в Катманду через 3 недели. Когда Слава мне сообщил, что пора выезжать. Когда я прилетел, Слава мне сказал:
- Я сегодня улетаю в Лхасу с группой НТВ. Слушай, а у тебя сейчас деньги еще есть?
- Есть
- Сколько?
- 3.5 тысячи

Е.Л. А зачем столько денег, если вам обещали оплатить все?
Б.К. По предыдущему году я уже понял, что может происходить при такой организации экспедиции. Кроме того, расценки на гималайские услуги меняются год от года. Ну, и на личные расходы и подарки близким какая-то часть. Он говорит - надо срочно тысячу долларов. Я ему отсчитал нужную сумму. После этого он уехал в Лхасу, а мне сказал - тебе позвонят из Asian Trekking. В ближайшие 2-4 дня тебя подсоединят к какой-то группе, и вы вместе поедете в Тибет.

Е Л. Это имелась в виду московская экспедиция?
Б.К. Нет. Они уже к тому моменту уехали.

Е.Л. Итак, вы жили в "Шерпе" и ждали, пока Вам кто-то что-то сообщит. И вовсе не были заняты решением финансовых проблем?...
Б.К. Именно так

Е.Л. Группа нашлась, и вы с ней уехали в Китай?
Б.К. Только при пересечении границы мне пришлось заплатить еще 100 долларов, поскольку согласно той бумаге, я оказывался дополнительным участником... Потом выяснилось, что я должен заплатить и за въезд в Национальный парк Сагарматха - обо всех этих взносах Скрипко мне заранее ничего не сказал.

В лагерь я приехал 24 апреля. Началась работа. Особых проблем не было. Там были краснодарцы, Сергей Бершов. Я к ним ходил в гости. К 12 мая я уже был способен на 8300 вылезать. Скрипко это воспринял "в штыки". Я пришел на 6400, на следующий день решил идти на 7000, короче, догнал краснодарцев (а они приехали в конце марта). Потом я ушел на 7900.

Е.Л. А с Москвой-то вы не имели никаких отношений?
Б.К. Нет. Т.е. мы жили в одном лагере. Но я даже не знал, что мы связаны общим пермитом. Значит, поставил я лагерь на 7900. И на следующий день, 13 мая, по рации разговариваю со Скрипко: "Завтра краснодарцы выходят на вершину. Предлагают кислород, продукты, для меня все у них есть, совершенно спокойно со мной могут поделиться". А в ответ мат-перемат: "Какой может быть Эверест?! в лагере ЧП!"
Я был на 7900 вместе с краснодарцами.

Е.Л. Они могут подтвердить?
Б.К. Конечно. Руководитель команды Аристов. Они поднялись на вершину 15 мая. (это были Иван Аристов, Андрей Александров, Николай Кадошников и Александр Фуколов - прим. ред. ) Он потом сюда приезжал, говорил: мы ведь тебе предлагали... В тот день все 12 вышедших из лагеря 7900 сходили на вершину. Погода была идеальная. И в этот, и в последующие дни.

Е.Л. Рация у Славы была своя?
Б.К. Да. 13 мая он сказал: "Сейчас 6 часов вечера, немедленно в базовый лагерь!"
Я рано утром спустился вниз. Весь лагерь спит.

Е.Л. Вы спускались ночью?
Б.К. Да. В 9 утра они пробудились, я спросил Вячеслава, какое ЧП? Ты меня сорвал с горы! Люди предлагали свои услуги, и я мог сходить на вершину.
- Никакой горы! Ты что, спятил? Во-первых, мы вместе пойдем...
- С какой стати?
- Я хочу сфотографировать тебя на Эвересте.

Когда я спустился якобы по ЧП, он меня спросил:
- У тебя еще деньги есть?
- Немного осталось...
- сколько есть?
- у меня осталось 2,5 тысячи.
- ну, давай все...

Е.Л. Ну, так и хочется сказать: "Семе-е-ен Семе-е-еныч!!!"

Б.С. На отдых у меня ушло 3 дня. Я более-менее отдышался. Погода была как стекло. Я Славу начинаю терроризировать: "Слава, завтра идем!" Он говорит:
- Выйдем обязательно только вместе.
- Слава, ну какой смысл?! (я знаю, как он ходит...) 16 числа устраивает тебя?
- Все, 16 числа выходим.

А он-то до этого в базовом лагере сидел. И вот приходит это 16 число - спит как сурок до 9 часов. А я одетый... я говорю
- Выходим?
- Нет. Не выходим. Давай на завтра перенесем.
- Слава! Погода стоит!

Так проходит 17, 18, 19 мая...

Е.Л. Но Вы же планировали работать по своей программе?
Б.К. Вячеслав мне говорит:
- Нам надо выходить с тобой вместе.
- Слава, контрольный срок 19 числа.
- Хорошо. Выходишь и ждешь меня в лагере на 6400.

Поскольку он шел нога за ногу, заплетаясь, он на 5800 переночевал. Короче, он остался внизу. А мне какой хрен сидеть и ждать? Погода стоит... Но там для меня лежала записка...

Борис!
Слава по рации просил Вас категорически его дождаться в АВС. Тем более, что еще в Москве мы договорились, что вначале восходят 8 человек Абрамова, а затем 3 человека Славы могут пользоваться лагерями этих 8 человек. (Абрамов, Черный, Елагин и т.д.)
22 мая

на фото: записка с обеих сторон. Увеличить (132 кб)

Ну, и получив эту записку, я еще день прождал. Потом, поскольку Вячеслав так и не объявился, я решил: чего сидеть, я потихонечку пойду... поднялся на 7000. Славы нет. К вечеру поздно он туда пришел. Я говорю:
- Ну что, завтра выходим выше?
- Ну да...

Я поднялся на 7900. Выспался. Погода была вообще идеальная. А шерпы, что шли рядом, показывали знаками, что погода портится. И поздно-поздно вечером пришел туда Скрипко, зеленого цвета.
Погода начала портиться на следующий день. На небе уже не было ничего перспективного на ближайшее время. Снега насыпало. А у меня был на горе спрятан фотоаппарат. В 99 году нашел - большой такой. Я был тогда в таком состоянии, что я его спрятал, нести не мог. Ну, и теперь решил его поискать, поскольку наверх идти бесперспективно. Потоптался немного. Фотоаппарат нашел. Поднявшись повыше, увидел, что дальше совсем плохо. Идти незачем. В ближайшее время будем сидеть в палатке.

Вечером пришли Хохлов с англичанином. Они были сине-зеленые, а англичанин с черными руками. Его всю ночь отпаивали, приводили в божеский вид. Я говорю
- Слава, ты убедился, что здесь бесперспективно?
- Да.
- Ну, и что будем делать?
- А ты что предлагаешь?
- Я предлагаю валить вниз. Потому что здесь если уж погода испортилась, то это надолго. Утром он спрашивает
- Ты как решил?
- Сейчас здесь ловить нечего.

Мы спустились тогда, и больше никакой возможности взойти не было...

Е.Л. Вы вернулись в Катманду...

Б.К. В Катманду все идет своим чередом, никаких вопросов не возникает ни про деньги, ни про что.

Е.Л. Билеты были у вас вместе с московской командой?
Б.К. До отъезда в Москву я абсолютно не знал, что мы с московской командой были в каком-то общем пермите. Остается 40 минут до прихода автобуса. Нам надо ехать в аэропорт и улетать домой. Билет у меня на руках. А у Вячеслава мой паспорт. И никто ничего не говорит...

Е.Л. А почему ваш паспорт у Славы? Он должен быть постоянно у вас на руках, вы ведь за границей...
Б.К. Это отдельная история. При пересечении границы, когда мы выезжали из Тибета, меня, глянув в какую-то бумагу, принуждают заплатить дополнительные деньги, потому что у меня вроде виза кончилась. Ну, впопыхах я не разобрался, и заплатил. А потом посмотрел и говорю:
- Вячеслав, у меня же в паспорте действует эта виза.
- Да.
- Ну и что делать?
- Давай сюда твой паспорт, сейчас пойду разберусь. Деньги надо забрать.
Через какое-то время приходит и говорит:
- Здесь чисто исполнительная миссия. Вот вернемся в Катманду - я эти деньги у них заберу и паспорт верну...

За 40 минут до прихода автобуса он собирает консилиум - он, Абрамов, Хохлов.
Через какое-то время вызывают меня. И Скрипко говорит:
- Борис Степанович, ты остался должен фирме полторы тысячи долларов.
- Какие полторы тысячи?!
- Мы вот тут посовещались и решили, что тебе надо будет остаться. Паспорт твой мы отдаем в фирму - в залог.
И они проголосовали за то, чтобы меня оставить...

Е.Л. Остальная команда об этом разговоре не знала?
Б.К. Не знала, конечно...

Е.Л. Т.е. Вас оставляли в заложниках...
Б.К. Я опешил...

Е.Л. Вы ведь по-английски совершенно не говорите
Б.К. Абсолютно

Е.Л. И Вы никогда не касались переговоров с фирмами непальскими... все дела за вас вел Скрипко...
Б.К. Всегда.

Е.Л. А билет, который был у вас на руках, позволял менять дату вылета?
Б.К. Нет. Билет был с фиксированной датой. Я Скрипко спрашиваю: а как же мне быть? Как я смогу улететь по просроченному билету? (а в это время уже шла погрузка в автобус)
Он отвечает:
- За это ты не беспокойся - я с Соколовым (представитель "Аэрофлота" в Катманду - прим. ред) договорюсь. Проблем не будет.

Е.Л. У вас оставались какие-нибудь деньги?
Б.К. Ноль. Я подошел к Скрипко, и сказал, что денег нет... и спросил, почему он раньше ничего не говорил про такую проблему, что не хватает такой суммы. Слава сказал, что это выяснилось вот только что, после того как приехали в Катманду-

Е.Л. А все остальные участники?
Б.К. Все остальные делами занимались. Вещи грузили...

Это было 11 июня. Они улетели.

Е.Л. И как же вы жили там? вы остались жить в "Шерпе"?
Б.К. Как только команда уехала, меня тут же оттуда выселили. Прямо напротив строилась гостиница. Я утром пошел туда и нанялся таскать корзины, чтобы заработать на еду.

Е.Л. А жили где?
Б.К. Группа Абрамова жила в другой гостинице. У них там в кладовке оставались вещи. Я отнес свои вещи туда. Я как-то сумел объясниться с непальцами, и они пустили меня в
ту кладовку. Я спросил - а жить я здесь могу?
- Ну, подумаем... потом в конце концов пустили... и я там под лестницей пристроился и жил... Я прожил так 7 дней.

Е.Л. А с деньгами как разобрались?
Б.К. Когда команда прилетела в Шереметьево, жена приехала в аэропорт встречать меня - она знала конкретную дату. Первого она увидела Скрипко - подбегает, радостная. А он - ни слова, ни полслова - ужом мимо нее проскользнул. Потом она смотрит - все прилетели, а меня нет... увидела Абрамова. Подходит к нему и спрашивает: а где Борис? Она решила, что со мной что-то такое произошло, а они не говорят... и вечером уже Абрамов ей позвонил и все объяснил.

Е.Л. Ей пришлось деньги собирать?
Б.К. Да. Но ей же надо было их еще перевести в Непал... Абрамов дал ей номера телефонов "Шерпы" и гостиницы, где они жили, и сказал, что вероятнее всего меня можно найти там... А я в Катманду эпизодически наведывался в обе гостиницы и спрашивал, как мог, не звонили ли мне? Так прошло 2 или 3 дня... иногда вечером в "Шерпе" меня подкармливали. На третий день в "Шерпе" мне говорят, что какая-то женщина просила меня на английском языке. Я спрашиваю - русиш? Они: нет-нет инглиш...
Они сказали, что она снова будет звонить во столько-то... показывают на часы.
Это, оказалось, звонила подруга жены. Она объяснила, что они с моей женой сейчас прилагают все усилия, чтобы найти деньги, и Абрамов предложил вариант, как перевести их в Непал, чтобы выкупить меня.

Е.Л. Итак, деньги поступили в Asian Trekking, и они вам отдали паспорт?
Б.К. Да. И это произошло накануне вылета в Москву, который был через неделю

Е.Л. Значит, билет удалось поменять?
Б.К. Пришел я к Соколову. Говорю: что мне делать? Денег нет. А он в ответ: а мы Вам помочь не можем, по нашим правилам ваш билет теперь недействителен... Я спрашиваю: - А Скрипко к Вам подходил по этому вопросу?
- Никто ко мне не подходил... Но мы попытаемся этот вопрос все же решить... не бросать же Вас здесь...
И мне предложили лететь следующим рейсом через неделю - там были свободные места.

Е.Л. Борис Степанович, как Вы сами относитесь к этой истории?

Б.К. Ну, я слишком ему доверился... Но самым вопиющим было то, что они оставили меня в Катманду... Это было так неожиданно...
Я после экспедиции никаких разборок не устраивал, ни на чью помощь и не рассчитывал. Осенью, 24 октября В. С. Путрин пригласил меня на заседание ФАР с целью разобраться в этой истории. Заседание ФАР состоялось 30 октября 2000 года. Изложенная выше история была заслушана. Протокол имеется.

Беседу вела Елена Лалетина
Москва, 4 ноября 2004.

Примечание: материал из журнала "ЭКС":

Журнал "ЭКС". Рубрика "Вокруг Эвереста"

To be or not to be

Настоящая детективная история закрутилась вокруг ещё одного весеннего восхождения на Эверест. Нешуточная борьба развернулась вокруг рекорда для Книги Гиннесса - за звание старейшего покорителя Эвереста. До мая с.г. обладателем рекорда был венесуэлец Рамон Суарес, покоривший вершину в 1993 г. в возрасте 60 лет и 140 дней. 12 мая 1999 г. на вершину поднялся представитель Грузии Лев Саркисов и рекорд - 60 лет и 141 день (!) - перешёл к нему. Однако, несколько дней спустя реальную конкуренцию ему составил 63-летний Борис Коршунов, участник экспедиции Вячеслава Скрипко. Коршунов имел все предпосылки к успеху - 49 восхождений на семитысячники Памира и Тянь-Шаня, скоростной забег - 10 часов 40 минут - на вершину Хан-Тенгри со спуском в базовый лагерь. Многие восходители, знавшие Бориса, не сомневались в его успехе. После акклиматизационного цикла 16 мая Коршунов стартовал из базового лагеря на леднике Ронгбук и 25 мая вышел на штурм вершины. Сначала его попутчиком был югославский альпинист, однако через час он отстал. На "8500" Коршунов включил кислород, но шипение газа за спиной выявило неисправность оборудования. Эта авария повлияла на последующие события: дальнейшие свои действия - примерно от района Второй ступени - Борис вспоминает с трудом, провалы в памяти чередуются с прояснениями в сознании... Уже на спуске, в районе "8400" Коршунов теряет рюкзак, очки, рацию, ледоруб.
Грузинские альпинисты, готовящиеся к штурму вершины, позже вспоминали: "У нашей палатки упал без сознания русский альпинист, желающий установить рекорд. Это произошло примерно в 21 час. Так что приводить в чувство этого несчастного стало нашей головной болью. Русского альпиниста до нас не приютили ни итальянцы, ни югославы. Он был в очень тяжелом состоянии. Его мучила жажда. Он страдал от недостатка кислорода. Мы отдали почти половину нашего кислорода. Пол-ночи ночи не спали..."
Коршунов, с трудом контролируя свои действия, всё-таки 29 мая достигает базового лагеря.
Его путаные впечатления и отсутствие явных доказательств привели к тому, что достижение вершины было поставлено под сомнение. И, в первую очередь, людьми, наиболее заинтересованными в положительном результате восхождения, а именно - В. Скрипко. После беседы с Борисом в базовом лагере, Вячеслав пришёл к выводу, что Коршунов не достиг вершины, а по поводу вымпела украинцев, якобы принесённого Борисом с вершины, заявил, что тот мог взять вымпел в одной из палаток по пути.
Подтверждением этому стало и свидетельство непальца Аппы, поднявшегося на вершину Эвереста с севера 26 мая. Никаких следов выше 2-й ступени он не видел, в то же время ясно наблюдая на вершине следы с юга.
По возвращении в Москву Коршунов в присутствии корреспондента "Спорт-экспресса" Ел. Рерих имел двухчасовую беседу с В.Н. Шатаевым. Рассказанные им подробности почти убедили Владимира Николаевича в факте достижения вершины. Но мощным сдерживающим фактором являлось мнение Скрипко и его беседа с Борисом, записанная, кстати, на видео.
Однако возникло ещё одно свидетельство. Заслуженный мастер спорта, звезда украинского и советского альпинизма Сергей Бершов в эксклюзивной беседе с "ЭКС" заявил, что уверен в достижении Коршуновым вершины. Ибо, как только внизу возникли сомнения, Бершов опросил своих товарищей по экспедиции "Эверест-99" и пришёл к выводу, что Коршунов мог взять вымпел украинской экспедиции только оставленный на вершине. Подробно своё мнение по этому вопросу Бершов обещал представить Федерации Альпинизма России и изложить в следующем номере "ЭКС"а.
Был на вершине Эвереста Борис Коршунов или нет, в любом случае достижение 63-летним восходителем даже высоты 8700 м является выдающимся событием в его личной биографии и истории высотного альпинизма России.

Сергей Шибаев

P.S. Эта заметка опубликована в сентябрьском номере журнала "ЭКС" за 1999 год.