ДЕНИС УРУБКО (Алматы)

Мечты - как жизнь.

(Об экспедиции на Макалу весной 2008 года)

В Непале двойственность понятий индуизма непосвященного человека приводит в замешательство, а порой просто ставит в тупик. Все хитросплетения идей и отношений божеств настолько множественны и многогранны, что иногда невозможно разобраться, где начало у конца, а где конец самого начала. Вот пойми, к примеру, как мать-прародительница всех богов может быть и женой кому-то из них, и сестрой. Или я что-то не так усвоил, или где-то здесь явный подвох...

Но словно по природе двойственности весной 2008 года мне пришлось прочувствовать все на своей шкуре. Дело даже не в самом альпинизме, как таковом, а в той магически тонкой психологии, что где-то глубоко в подсознании руководит настроением человека. Словно все, что накапливается грузом фактов, слухов и сказаний постепенно претерпевает изменения, и выливается отношением к тому делу, каким ты занимаешься. Словно все, что окружало меня на протяжении более чем полугода, внезапно превратилось в этакую "призму сознания", - гротескно исказив меру моих идеалов и ценностей.

Перед экспедицией на психику давили сомнения, вопросы. Сам я их скрывал, убивал даже в себе. Но окружающим сомневаться не запретил никто.
- Ты хоть понимаешь, кого с собой берешь?
- Лучших, - просто отвечал я.
- Более опытного никого не нашел...
- Наша секция ЦСКА последние годы держит марку в Казахстане. А они наши лучшие спортсмены. Посмотри результаты соревнований, посмотри, сколько мы уже пролезли сложных маршрутов. Есть же объективные критерии...
Мы готовились к этому восхождению более полугода. Цель были проста и понятна. Как в армии, как и в горах. Надо было просто пахать на износ, проводить тренировки на выносливость, повышать технику. Иногда по вечерам можно было увидеть нас, бегавших к верхушке горы Кок-Тюбе в майках с надписью Sivera. По-испански это звучало "Да, Вера!". Только вера в конечный смысл всего происходящего помогала выдерживать бешеные нагрузки. Из микроавтобусов, что возили отдыхающий людей, удивленные глаза пытались понять смысл таких самоистязаний. Люди тыкали пальцем в нашу сторону, качали головой. Как всегда, Шарипова перепахивала, Жека слегка халявил, и только Борис с готовностью пионера отрабатывал все, что было нужно. Мы готовились штурмовать Макалу.

Сколько бы ни говорилось об альпинизме, как синоним этого слова на ум первым делом приходят Гималаи. Что верно уже по причине того, как человечество относится к самому выдающемуся. Личные симпатии не в счет. Сколько бы ни говорилось о том, как прекрасно очарование других гор, как масштабны вершины Памира, и как опасны ущелья Тянь-Шаня, - у горной цепи в центре Азии есть одно преимущество. Она самая высокая.
Именно поэтому Гималаи так много значат для горовосходителей. Принципиальная суть альпинизма состоит в том, чтобы стремиться как можно выше. А выше Гималаев некуда. И каждый мечтает о том, чтобы прикоснуться к священным скалам и льдам заветных вершин, вдохнуть воздух выше восьми тысяч метров над уровнем моря. Пройти дорогами тех людей, кто рискуя жизнью открывал и исследовал труднодоступные уголки мира. Все эти дороги приводят в Непал. Туда же отправлялась и наша команда.

Являясь пятой по высоте вершиной мира, при взгляде со стороны Макалу создает впечатление горы невысокой. Крутые скальные стены, спадающие к ледникам у подножия, скрадывают масштабы и грандиозность. Поэтому создается обманчивое впечатление легкости, доступности вершины. Гора, утонченно взмывающая над долиной, подобно клинку ятагана режет налетающие ветра. И далеко окрест разносится низкий гул, подобный реву сотен авиалайнеров. Он наполняет мир, холодит сердце, напоминает нам, что мир не ограничивается уютом теплых квартир и рощами бананов. Горе всякому, кто рискнет в такой ветер бросить вызов вершине.

Зимой начала 2008 года казахстанскую команду этот ветер остановил на высоте 7500 метров. Ни о какой возможности восхождения речь и не шла: задача состояла в том, чтобы выжить. Ураган сметал все на своем пути, полировал ледовые склоны и швырял людей с тяжелыми рюкзаками, как котят. Когда Серега Самойлов отлетел метра на три под ударом шторма, я понял, что это предел. Счастье, что нам всем удалось убраться оттуда целыми.
Теперь предстояло брать реванш за зимнюю неудачу. В нашей команде было четыре человека, хоть состав был изменен. Ставка делалась, в основном, на молодежь. Именно им предстояло совершать в будущем спортивные подвиги, защищать честь ЦСКА и Казахстана. Нужен был опыт высотных восхождений, и предстояло рискнуть - проверить себя боем.

Евгений Шутов, Светлана Шарипова, Борис Дедешко и я - 09 апреля мы стартовали из Алматы. Дата была знаменательна тем, что ровно год назад мы отправлялись в успешную экспедицию на Дхаулагири. И надеялись, что нынешняя поездка тоже сложится удачно. Путь пролегал через Дели. Здесь знакомые индийские комары по-дружески напились нашей кровушки. Пока мы дожидались авиарейса в Катманду, сонно качая носами сидя на стульях в международном зале аэропорта, насекомые исподволь подкрадывались к ногам, кусали за щиколотки. Прошло столько лет с моего первого визита в Индию! А ощущения оставались те же - запах нафталина и знакомые морды голодных комаров.

Знакомыми ощущениями полнились и Гималаи - сказками многолетнего рододендронового сна. Цветы пламенели в чащах среди зелени мхов и лишайников. Звонкое свежее марево романтики взмывало над джунглями поселка Лукла. Из клубившихся над предгорьями облаков каждый вечер выпадал дождь, омывал свежестью кроны деревьев. Молитвенные флаги трепетали на склонах, далеко в синюю ширь простирались ущелья, открывая новые дали. И высоко над головами резали высоту гималайские вершины. Держа на руках весь мир. И подобно взгляду Будды мудростью и спокойствием полнились их величавые лики.
Вертолетом из Луклы мы перелетели в нижний Базовый лагерь Макалу на высоте 4800 метров. Здесь заканчивалась зона высокогорных лугов, и начиналась каменистая пустошь высокогорья.
- Что-то не похоже на летний сезон, - как-то раз отметил Евгений. Он придирчиво вглядывался в окружавшую нас гималайскую мудрость. Словно ожидал подвоха, подобного тому, что случился в зимней экспедиции.
- Тебе холодно, что ли? - спросил Борис. -Надо было больше теплых вещей...
- Снега! Снега мало, - перебил Джон. - На Дхаулагири в прошлом году по пояс в снегу копались. А в этом году сухо. Вон, даже стена Макалу чистая...
Он кивнул в сторону Юго-Западной стены, и мы все почтительно посмотрели туда. В утреннем свете скальная громада смотрелась величественно, неприступно. Ее вертикали стен отражали любые помыслы о покорении. Так, как сама гора отражалась в Женькиных очках.

Послышался гул вертолета. Это прибывало снаряжение французов. Наши вещи должны были доставить следующим рейсом. И тут произошло непредвиденное. Заходя на посадку над широкой галечниковой террасой, металлическая стрекоза почему-то не стала тормозить, а со всего размаху шмякнулась брюхом грунт. Отлетела передняя стойка. Вертолет накренился, упал набок, из него посыпались наружу перепуганные люди. Шансы на прибытие нашего снаряжения и продуктов лопнули подобно пластиковой кабине упавшего вертолета.

Учитывая сжатые сроки экспедиции, мы решили не терять времени. Предстоял акклиматизационный выход до 6100 м. Пришлось по крохам собирать остатки газа, клянчить у соседних экспедиций продукты. Зная о нашем печальном положении, ребята из Франции, Италии, Испании, Британии старались помочь кто чем мог. Забегали в наш лагерь, угощали - кусок мяса, чай, полкило сахара. Постепенно в наших голодных глазах появлялся оптимизм. И только спустя шесть дней, когда голодные миражи тенью обозначились на лицах, прибыло наше спасение. В лице повара Римджи.  Его помощник сортировал кучу продуктов и газа, а сам он шустрил на кухне, откармливая изголодавшихся казахстанцев.

Весной 2008 года над восточными Гималаями стояла хорошая погода. Ледники на склонах Макалу не были покрыты снегом. Солнце светило практически с утра и до вечера, и лишь изредка его красивая желтизна пряталась за тучи. Наша команда достаточно бодро отработала акклиматизационный период до высоты 7400 метров. Переночевав пару раз на верхнем плато, за Северной седловиной горы, мы приняли красивую и ясную мысль, что готовы к штурму. В базовом лагере иностранцы начали кивать на нас с уважением, видя сплоченность и грамотность, с которой мы работали.
- Это новый стиль! - восхищенно пел Джао Гарсиа, португалец из нашей международной экспедиции.
- Это давние Казахстанские традиции, приятель, - с усмешкой поправил я.
- Мне тоже так доводилось. Ночевал на семи с половиной тысячах, а потом спускался в долину для отдыха.

Пятого мая выдалось днем, когда британская команда добилась успеха. Один участник достиг вершины - первым в сезоне 2008 года. Это было хорошее событие, пусть отличавшееся от того, что привыкли делать мы. Команда минобороны Великобритании работала с кислородными аппаратами, с сильной поддержкой высотных носильщиков. Но результат был. Порадовавшись за двадцать английских военнослужащих, мы отправились вниз. На отдых. Нужно было восстанавливать силы перед решающим броском. Тем более, что нам предстояло работать вчетвером, ни на кого не рассчитывая - до вершины.
Кислородная "баня" сказалась на нас улучшением аппетита. Организмы требовали восстановления после нескольких дней, проведенных на Высоте. Особенно ярко это было видно по Евгению. Молодой и сильный, он справедливо подтверждал пословицу "кто не работает, тот не ест". Поэтому, концентраты уплетал за двоих. В этой экспедиции мы придумывали ему разные имена - по иностранным языкам. Юджин Шуут-офф, Ёно Шитокава, Джин о'Штулл, Юрген Штубай, Йохан Штофф, Жан де'Штолль - из серии "Их разыскивает Интерпол". Он же, по совместительству, спортсмен Казахстана, один из немногих современных альпинистов, кто может работать на высоте.

Кислородом удалось подышать недолго. Проведя в долине только одну ночь, мы вернулись в базовый лагерь. А вскоре вышли на восхождение.
Путь пролегал по ледникам Северо-Западного склона Макалу до высоты 6800 метров. Отсюда общий рельеф становился гораздо круче, резко набиралась высота. По скальным бастионам, на которых трепались ветром перильные веревки, путь выводил на седловину в гребне, на отметку 7400 метров. Именно здесь была остановлена ветром зимняя попытка штурма. Инстиктивно, я продолжал ожидать подвоха от природы, и поэтому так серьезно относился к задаче. Шли спокойно, экономя силы. Стартовали всегда рано утром, едва только солнце выкатывалось над непальскими горами. Для этого требовалась определенная доля терпения, потому что давили холод и ветер. Традиционно портившаяся после обеда погода уже не захватывала нас на склонах.
Тяжелым выдался день, когда наша команда выдвинулась по незнакомым склонам верхней части горы. Пришлось нагрузить рюкзаки продуктами, газом и снаряжением. Если в предыдущие выходы работа велась на сравнительно низкой высоте, то теперь, когда разряженный воздух перестал восполнять силы, резко почувствовалась разница. Длинными косыми траверсами мы пересекали ледовые склоны. При всей кажущейся простоте, они требовали предельной концентрации - если сорваться здесь, то человеку предстояло катиться несколько сот метров, ударяясь о камни.

В последние годы я стал слишком явственно представлять себе возможные картины таких срывов и их последствий. Богатое воображение играло со мной злые шутки. Особенно в работе с молодежью - когда я четко представлял себе, чем может обернуться худший из возможных  вариантов. И начинал гундеть, требовать, перестраховываться. Если с новичками этот номер проходил, то более опытные ребята со вторым или первым разрядом удивленно косились на меня и пожимали плечами. А я нервничал.

Навстречу попадались люди, наши друзья из других стран. Хуанито Орзабал спускался с обмороженными после вчерашнего восхождения пальцами ног. Ральф Дюймович с трудом держался на ногах, и едва поспевал за своими друзьями-бразильцами. Даже кружка чая, налитая нами, не смогла вдохнуть огонь в его немецкие глаза. В эти дни, когда установилась на редкость хорошая, погода многие альпинисты сумели подняться на вершину. Невероятно усталые, но счастливые они уходили вниз.

Наша четверка же благополучно пересекла ледопад, и к вечеру одиннадцатого мая установила под крайним ледовым сколом свою палатку. Пришлось выкопать достаточно большую яму на склоне, чтобы вместить ее, но зато потом, в тепле и уюте мы могли спокойно наслаждаться горячим чаем и едой. Такая проза - один из самых приятных моментов в альпинизме. Когда после трудного холодного дня ты оказываешься в спальном мешке, и в руках у тебя горячее питье. И все спокойно.
Мы ночевали на высоте 7900 метров. Этот штурмовой лагерь получился самым крайним среди всех экспедиций. Дело в том, что я снова хотел перестраховаться, и выдвинул группу как можно ближе к вершине. Чтобы в штурмовой день осталось поменьше тяжелой работы. Из-за боязни обморозиться, видя печальный пример Орзабала и Ральфа, мы решили стартовать не в полночь, а ближе к утру. Так и получилось, что выйдя из палатки во мрак, уже вскоре мы заметили на горизонте слабую багряную полосу - предвестник рассвета. Холод был неимоверный. Требовалось предельная концентрация, чтобы в таких условиях что-то делать. Нацепить страховочную систему, застегнуть кошки голыми пальцами, закрыть палатку. Все эти простые в обычных условиях дела здесь становились до неприличия проблемными. От холодного воздуха, казалось, даже глаза промерзали до самого донышка.

И только когда, связанные веревкой, мы двинулись по снежному склону, организм слегка согрелся. Впереди пахал Женька. Из моих друзей он был наиболее азартным и опытным. За ним, как аргументированная поддержка, являя собой символ надежности и силы, работал Борис. Недостаток высотного опыта с лихвой компенсировался стремлением к цели, что владела им все эти дни, мотивацией. Потом лезла Света, и я замыкал нашу группу.
Над Гималаями занимался день. Словно из самых глубин ночи, из тьмы, рождался свет, преодолевая вечный холод и мрак стремился ввысь, осеняя склоны нашей вершины. Это было похоже на сотворение мира. Словно сама Неповторимость вдохновенно шла нам навстречу, даря жизнь. Каждый такой рассвет, встреченный мной на высоте восьми тысяч метров, был свят и одинок. Как будто мне было позволено приобщиться к таинству, воочию наблюдать нежные и одновременно неистовые краски, полосовавшие небо в преддверии солнца. Всплеском счастья и сомнений эти переливы багряного и ледяного пламени отражались в моей душе.
- Отдохнуть надо, - крикнул Жека.
- Если остановимся, то окоченеем, - ответил я. - Надо пахать, работать. Скоро рассвет.
И в самом деле, когда группа достигла высоты 8100 метров, нас осветило солнце. Оно долго накапливало силы прежде чем выглянуть из-за горизонта, пару раз его закрывали облака. Но, вынырнув, оно сразу согрело - больше психику, чем реально ноги и руки. Но все сразу почувствовали себя лучше. С этого места путь уводил в скальный кулуар. Его еще скрывала холодная тень, и по этому желобу предстояло еще долго вымерзать. Поэтому, с десяток минут мы позволили себе отдохнуть в солнечных лучах. И лишь потом двинулись дальше вверх. Здесь, на крутых скальных ступенях кое-где оставались веревки предыдущих экспедиций. Возможно, некоторые из них болтались по два-три десятка лет. И приходилось быть аккуратным, пробовать перила, прежде чем доверить, нагрузить их весом тела. Жизнь-то у каждого только одна!

В принципе, на этом участке сказалась та предварительная акклиматизация, которую мы нарабатывали в полуголодном состоянии начала экспедиции. Именно планомерный график работы, точный расчет помогли всем участникам сохранить силы, не заболеть. Поэтому даже на высоте почти восьми с половиной километров наша группа уверенно двигалась вверх. Пересекла кулуар, проработала крутые скальные бастионы и выбралась на предвершинный гребень.
О чем было говорить?! Все понимали друг друга с полуслова. Эмоции захлестывали, голова пьянилась близостью вершины - цели, к которой мы шли последние полгода. Все было просто и понятно. Каждый был частью команды, и победа доставалась всем. В этом было наше неоспоримое преимущество перед иностранцами. Как говорится, "горе на двоих - полгоря, а счастье на двоих - двойное счастье". Нас было четверо.
И когда озябшими руками я развернул на вершине флаг корпорации "Newtech", то понял, что на самом деле, нас во много раз больше. Все мы были одной командой - спортсмены и спонсоры, сотрудники и авантюристы... Эльвира Шин, Дмитрий Скворцов, Леша Сорокин и другие, кто принял участие в нашем восхождении. Именно там, на вершине я с благодарностью вспоминал о них, чувствовал себя частичкой огромного мира, в котором люди помогают друг другу воплотить в реальность самые смелые мечты.
- Ден! - счастливо орал Джон. - Сфотай меня на верхней точке. Как Террая...
В течение экспедиции у Женьки была мечта - сфотографироваться на Макалу в том же плане, что и герой-первовосходитель француз. Вихри снега взмывали над нами, резали синеву. Ветер гудел меж камней вершинных скал и наших - задранных в небо - ледорубах. Это был гимн победе. Борис подобрал несколько камней, и протянул их на ладони перед собой.
- Тоже надо сфотать, - улыбнулся он. - А то друзья не поверят, что я их с вершины принес.
И все, что нам выпало сложного и трудного при подъеме, все невзгоды и тягости - все они не имели ни малейшего значения. Потому что благодаря им мы смогли преодолеть себя и достичь вершины Макалу. Это была цена, плата за счастье победы.
К сумеркам мы вернулись в нашу крохотную палатку. Ледопад угрюмо скалил клыки, нависал в темневшем небе, и не хотелось здесь задерживаться. Тем более, что мы четверо с трудом умещались внутри. А трудная ночевка после такого тяжелого дня навевала грустные мысли. Собрав свои вещи, я оставил ребят отдыхать, а сам просквозил до высоты 7400 метров.  Как раз к темноте успел расположиться на ночлег у перевала. На следующий день вся группа спокойно и уверенно спустилась в Базовый лагерь.

Таким образом, на Макалу, пятой по высоте вершине мира, развернули флаг своей родины еще четверо казахстанцев. Ранее успех этот удался только троим альпинистам нашей страны. В силу нашей грамотной командной работы все чувствовали себя превосходно, никто не стал жертвой высоты, не заболел. Хотя, если разобраться, то весенний сезон  на Макалу выдался непростой. Как говорится, "броня капала за шиворот, пули застревали в зубах". Это и недостаток в обеспечении многих экспедиций, авария вертолета, проблемы со здоровьем у многих участников иностранных групп. Наверное, мы оказались единственными, кто весной совершил восхождение всей командой. Вчетвером приехали, вчетвером залезли, и вчетвером уехали домой. Хотя большая часть находившихся там горовосходителей так и не смогла прикоснуться к ледовому острию вершины "Черного гиганта". А двое альпинистов остались этой весной на склонах Макалу навсегда.

Теперь, когда я гляжу на свое наглое и немного злое лицо на вершине, странное чувство охватывают меня. Словно и не было всего этого, словно это не я с запрокинутым в небо ледорубом вдыхал ветер высоты. Каждая экспедиция в горы становится короткой интересной жизнью. С насыщенными проблемами и счастьем днями, с ее радостью и тоской. И кажется, что это будет тянуться вечность. Но проходит совсем немного времени, едва успеешь втянуться в обычную жизнь, и словно все эмоции и краски Гималайских рассветов тонут в глубинах сознания. Как в предрассветном сумраке на восьми тысячах метров. И я нуждаюсь в новой встряске - напомнить себе самому, что я жив. Что я могу пить этот разряженный алый воздух в ожидании, когда солнце снова выйдет из-за горизонта, и лезвиями света рассечет усталые городской суеты нервы. И я стану выше всего этого, обрету покой.

30 июня 2008 года
Денис Урубко

ЦСКА Казахстана, Sivera, Newtech, La Sportiva, Russianclimb.com