БИБЛИОТЕКА
|
Альпинизм за "железной стеной" Первый
признак порчи общественных "Люблю
я скалы, и быть над вами
Часть 2. Дуэль. Старшее поколение, и прежде всего те, кто находился у кормила власти, держались того мнения, что первопричиной является юношеская горячность, погоня за разрядами и званиями, торопливость и, как следствие - пренебрежение правилами страховки. Трудно сказать, насколько искренним было такое видение проблемы. Ведь непредвзятый подход обнаруживал полное неумение организовать надежность крючьевой страховки на вертикальной стене. Но признать негодной подготовку спортсменов руководители альпинизма не могли. Для советского чиновника взять на себя ответственность за просчеты обозначало не только конец карьеры, но и более грозные последствия.* * Советская Россия была тоталитарным государством: самокритика, признание ошибок не спасало чиновника от административной, а часто ии уголовной ответственности. У молодых мастеров, а их к тому времени было абсолютное, подавляющее большинство, был свой собственный опыт и свои собственные рецепты. Выразителем этих идей стал председатель объединенного клуба двух престижнейших ВУЗов страны: МГУ и МВТУ - Игорь Ерохин. Его статья в газете "Советский спорт" содержала главные позиции противостояния. Вот ее тезисы:
Казалось бы - что здесь неверного? Но статья вызвала взрыв полемики и дискуссий. Противники Ерохина критиковали абсолютно все пункты, даже такой, как круглогодичная тренировка: "Кто сможет проверить, что они действительно так тренируются?" А уж скоростное прохождение маршрута считалось синонимом пренебрежения страховкой. Порой было проще после восхождения устроить дневку где-нибудь на лужайке у ручейка, не спускаясь в лагерь, нежели объясниться с начспасом. Зарубежный опыт также вызывал оскомину. Особенно могучая волна критики этого самого зарубежного опыта прокатилась по поводу одиночного первовосхождения Германа Буля на Нанга Парбат. Слова "авантюризм", "неоправданный риск", "лишь случайное стечение счастливых обстоятельств" были в каждом комментарии. Убежден, что подавляющее большинство (если не все) критиков не знали того обстоятельства, что зарубежная пресса и конкретно германский "Bergsteiger" квалифицировали Буля как зимнего ночного одиночку. К тому, что Буль совершил, он готовился, и накануне выезда в Гималаи, зимой 1952-53 годов он совершил 20 стенных маршрутов в Альпах - один и ночью. И его победа отнюдь не случайность Нельзя делить альпинизм на "буржуазный" и "советский". Но нас воспитывали иначе. Нападки и критика Ерохина не смутили. Он ведь не только словом, но и делом был готов отстаивать свою позицию. Успешно проведя сборы на Кавказе в ущелье Адал Су в 1956 году, на следующий год он наметил участие в Чемпионате страны. В качестве объекта была выбрана Северная стена Дых-Тау с продолжением траверса до Коштан-Тау. Прохождение этой стены командой Абалакова принесло спартаковцам спортивное звание Чемпионов в 1954. На тот момент это было лучшее стенное восхождение за всю историю отечественного альпинизма. Затрудняюсь утверждать, что заявка Ерохина была вызовом старшему поколению, но, безусловно, для дебютанта Чемпионата это был сильнейший ход. Команда Ерохина прошла стену и траверс. Прошла быстро и безаварийно. Вожделенного "золота" команда не получила, удовлетворившись лишь "серебром". Ходили слухи о необъективности судейства. Не исключено, что это была попытка одернуть "зарвавшегося мальчишку". А что же автор первопрохождения Дых-Тау Виталий Михайлович Абалаков? Все случившееся он воспринял, как вызов. Как персональный вызов ему лично. Этот мужественный и мудрый человек понимал, что в этой гонке молодая поросль уже дышит в затылок, что на него пал жребий совершить нечто экстраординарное. И он сделал это. Он заявил диретиссиму Северной стены Чатын-Тау - "Черный ромб"! Как спортивный объект экстракласса, стена была известна в Европе в конце 19 века, однако трудность стены делала ее неприступной многие годы. Виталий Михайлович понимал, что предстоящее восхождение будет непохоже ни на что, совершенное ранее. Потребуется иная тактика, техника, снаряжение, экипировка. Громадные по протяженности участки предстояло преодолевать на ИТО. На такой стене невозможно организовать палаточный бивуак, организовать коллективное питание. Автономность связки и индивидуальная автономность стали аксиомой. Так же, впрочем, как радиосвязь внутри команды и материальное общение связок с помощью репшнура. Даже такая мелочь, как отсутствие воды и снега были учтены. Виталий Михайлович был одновременно и организатором и создателем всего необходимого обеспечения и снаряжения. Это с его легкой руки в нашем обиходе появились лесенки, площадки, гамаки, абалазы*. Последние вызывают особое восхищение. Скальный молоток, палатка Здарского, площадка, лесенка, гамак стали индивидуальным снаряжением, наряду с аварийным запасом крючьев и питания. * Преимущества абалазов перед жумарами: легкость прохождения перегибов и точек закрепления веревки, возможность движения в условиях обледенения веревки, ничтожный вес и простота изготовления. В состав команды была введена связка сильнейших скалолазов: М. Хергиани - Иосиф Кахиани. Начался штурм "Черного ромба". Метр за метром продвигалась по вертикали команда. День ото дня сокращалось расстояние до края ромба. Однако лето иссякало быстрее- Случилось небывалое: великий Абалаков был вынужден отступить! Со спортивной точки зрения это было поражением. Но для всего отечественного альпинизма и его развития это событие стало величайшим достижением: был пройден "Черный ромб" - абсолютный отвес, настоящая, подлинная стена. И сделали это не иностранцы. И стало ясно, что всем необходимым для взятия таких стен мы обладаем или можем изготовить собственноручно. Для плеяды молодых мастеров это было как команда к атаке. 1958 год стал переломным. Игорь Ерохин в классе высотных восхождений заявил траверс п. Победы от Восточной до Главной вершины. Мероприятие, безусловно, превосходящее первовосхождение Абалакова в 1956 году. Экспедиция была организована с таким размахом, который и сейчас превзойти трудно, и уж конечно, ему не было равного ранее. Самое поразительное то, что к подготовке экспедиции Ерохину удалось привлечь не только советский административно-хозяйственный аппарат, но и Армию. Если первые решали задачи обеспечения экспедиции провиантом, экипировкой, снаряжением, транспортом, то вторые с помощью военно-транспортной авиации выполнили прицельную выброску грузов экспедиции в районе базового лагеря 5500 на плато под пер. Чон-Терен. Эта грандиозная и многочисленная экспедиция имела обширные и претенциозные планы. Реализовать их полностью не удалось. Далеко не все шло гладко, и все же, несмотря на организационные просчеты* и неблагоприятные погодные условия, запас прочности, заложенный круглогодичной тренировкой и прекрасное материальное обеспечение позволили достичь главной цели. В классе высотных восхождений траверс массива Победы был выдающимся достижением и оставался таковым многие и многие годы. * Решением дисциплинарной комиссии - цитирую - "Не зачтены как спортивные достижения, в связи с нарушением правил, восхождения на п. Победы и п. Военных Топографов". Судейская коллегия сняла восхождение с Чемпионата. Нарушения о которых упомянуто - приписка не достигших вершины к числу победителей. И в одном и в другом случае связки не достигшие вершины, возвращены вниз приказом руководителя, достигшего вершины. Сравнение этой экспедиции с экспедицией на Эверест 1982 года приведено ниже
Представляется, что первопричиной неудач экспедиции явились недостаточная акклиматизация и отсутствие реабилитационного цикла. Если вернуться к историческим датам отечественного альпинизма - экспедиции на пик Коммунизма (Сталина) в 1933, где из 15 стартовавших двое погибли и только один - Евгений Абалаков - достиг вершины - и вся эта эпопея предлагалась молодым людям как подвиг и высочайшее служение долгу, то невольно напрашивается вопрос о двойных стандартах. Уж больно негибким, ортодоксальным и предвзятым было решение судейской коллегии и дисциплинарной комиссии. Еще более впечатляющие достижения открылись в технически сложном классе. Всего лишь год сохраняла неприступность стена Чатына. Он был пройден в 1959 году, и что самое замечательное - сразу двумя командами по независимым маршрутам. То, что случилось потом - иначе нежели "охота" назвать невозможно. И объектом охоты стали суперстены. Новые, ранее мало кому известные имена хлынули в Летопись альпинизма. Вот имена капитанов-призеров Чемпионата: 1957
г. Джумбер Медзмариашвили - золото 1958
г. Лев Мышляев - Вадим Николаенко - золото 1959
г. Лев Мышляев - золото И,
наконец, в 1960 г. золотой пьедестал во всех трех классах
Чемпионата был занят молодыми командами: Смена поколений произошла. Когорта молодых капитанов стремительно увеличивалась. В подавляющем большинстве это были незаурядные личности, способные в равной мере к руководству спортивной жизнью коллектива, организации спортивных мероприятий и их реализации в Чемпионатах страны. Именно эта плеяда изменила судьбы отечественного альпинизма и составила его славу. Ясен Дьяченко, 20 ноября 2005 Продолжение следует Материал подготовила Елена Лалетина, 28 декабря 2005 |
